Русский город
Архитектурно-краеведческая библиотека
С. В. Томсинский. Раскопки в Угличском кремле и на посаде в 2003 г.
Сканирование - Юлли, OCR и подготовка текста к HTML-публикации на сайте Halgar Fenrirsson по
Государственный Эрмитаж. Археологические экспедиции за 2003 г. СПб., 2004.
Деление на страницы сохранено. Номера страниц проставлены внизу страницы. (Как и в сборнике)
В 1989-2002 гг. Древнерусская экспедиция Государственного Эрмитажа вела работы в северной и восточной частях мысовой площадки угличского кремля, образованной Волгой, Каменным ручьем и двумя руслами засыпанных в XVIII—XIX вв. оврагов. «Урожайность» этих сезонов на индивидуальные находки (в среднем 300 на 100 кв. м) определяется местоположением раскопов и шурфов, заложенных в ареале «зоны обитания» поселений VII—X вв., примыкавшей с юга к береговым террасам Волги; в XI-XVI вв. эта территория оказалась под застройкой княжеского двора.
В 2003 г. объектом изучения стал периферийный участок мысовой площадки, подвергавшийся неудачной шурфовке в 1993 г. (шурф общей площадью 16 кв. м, антропогенные отложения потревожены перекопом до уровня материка). Раскоп 19 2003 г. общей площадью 92 кв. м был заложен к востоку от абсид Богоявленского собора, на месте снесенного хозяйственного двора Угличского историко-художественного музея. Результаты раскопок оказались очень интересными для характеристики начального периода развития древнерусского города Углече Поле, хотя по количеству и составу находок коллекция с участка раскопа 19 значительно уступает коллекциям с участков раскопов предшествующих сезонов.
Раскопки показали, что общая мощность антропогенных отложений исследованного участка, как и на раскопах 1993—2002 гг., расположенных севернее, достигает 1,6 м (рис. 1). Однако структура этих отложений совершенно иная, поскольку большая часть зафиксированных на раскопе 19 почвенных структур принадлежит деревоземляным укреплениям, защищавшим мысовую площадку с юга в XI-XIII вв. Эти почвенные структуры перекрыты тонкими (до 0,2 м) прослойками серой и углистой супеси и шлака (прослойки № 1 и 1а), сформировавшимися в XVIII—XX вв. Самой ранней находкой из этих прослоек можно признать фрагмент глиняного светильника в виде плошки с выемкой в центре для
- 61 -
Рис. 1. Углич-2003. Кремль. Раскоп 19. Стратиграфия. Восточная стенка
- 62 -
свечи, аналоги которому хорошо известны в материалах раскопок русских городов, в том числе и Петербурга, в отложениях XVIII в. Среди находок из прослоек № 1 и 1а, уверенно датируемых XX в., обращают на себя внимание стреляная гильза и пуля от винтовки системы Бердана и буля искусственного рубина, явно похищенная с часового завода «Чайка».
Прослойки, соотносимые с остатками разрушенных деревоземляных укреплений мысовой площадки на участке раскопа 19, имели общую мощность до 1,0 м. Подробная характеристика этих укреплений - дело ближайшего будущего. Здесь достаточно отметить, что первоначально укрепления представляли собой ряд клетей, засыпанных культурным слоем и песком, видимо, поднятым со склона русла оврага или Каменного ручья. Культурный слой из заполнения клетей представлял собой интенсивно-углистую супесь с обильными включениями дресвы и фрагментами лепной и гончарной керамики. В этой прослойке обнаружены немногочисленные предметы: шиферные пряслица (с середины X в.), фрагмент костяной плоской копоушки с гравированным двухсторонним орнаментом (в Волго-Окском междуречье — середина Х — первая четверть XI в.) (Горюнова 1961. С. 103-113; Дубов 1982. С. 120-123; Леонтьев 1996. С. 148-150), железный крючок, фрагмент лезвия ножа и черенок, оселок. Отсутствие в заполнении клетей предметов и фрагментов керамики, однозначно датируемых второй половиной XI—XIII вв., позволяет отнести их строительство к первой четверти XI в., что не противоречит материалам раскопок на других участках мысовой площадки. Остатки сгоревших клетей этой линии укреплений перекрыты песчаными прослойками насыпи более позднего, возведенного, скорее всего, в середине XII в. вала. В песчаных прослойках обнаружены только немногочисленные фрагменты лепной и гончарной керамики.
Деревоземляные укрепления были возведены непосредственно на предматериковой прослойке оподзоленной супеси мощностью до 0,3 м, зафиксированной по всей площади мысовой площадки и на прилегающих участках посада (прослойка № 39). На раскопах 1993—2002 гг. эта предматериковая прослойка при меньшей мощности (до 0,2 м) и залегающий ниже песчаный материк
- 63 -
сохранили отчетливые следы распашки в виде параллельных разнонаправленных полос и характерного для распаханных участков «волнистого» профиля материка. На раскопе 19 эти следы обработки почвы отсутствуют, следовательно, либо этот периферийный участок оказался вне ареала «ближних полей» поселений, располагавшихся на береговых террасах Волги, либо, что не менее, если не более вероятно, пахотные орудия (легкая двузубая соха) здесь просто не оставили столь заметных следов. В верхнем горизонте прослойки № 39 зафиксированы несколько ям с углистым заполнением, среди которых выделяется яма № 29 (помойка) с крупными фрагментами лепной и гончарной керамики и траншеи частоколов — первой линии укреплений мысовой площадки, хронологически предшествующей деревоземляным конструкциям.
На раскопах 1993—2002 гг. предматериковая прослойка оподзоленной супеси, обозначенная на раскопе 19 как прослойка № 39, содержала единичные разновременные предметы и фрагменты керамики. На участке раскопа 19 находки из этой почвенной структуры оказались и более многочисленными, и более выразительными, хотя и не образующими единого комплекса:
• сердцевидная выпуклая серебряная поясная бляшка VIII—X вв., характерна для раннесредневековых древностей тюркских народов, известных на Северном Кавказе и в лесной зоне Восточной Европы как у древнерусского, так и у финно-угорского населения;
• два шиферных ширококанальных пряслица, одно из которых помечено гравированным изображением свастики;
• глиняное биконическое пряслице с широким каналом;
• овальная глиняная льячка и фрагмент треугольного тигля, характерны для финно-угорского литейного дела эпохи раннего средневековья;
• бусина зонная зеленого глухого стекла с белыми, желтыми, красными и черными полосками — середина X—XI вв.;
• бусы-«лимонки» желтые и серебростеклянная — до 30-х гг. XII в.;
• фибула бронзовая кольцевидная с концами, закрученными перпендикулярно плоскости кольца. По материалам раскопок памятников лесной и лесостепной зон Восточной Европы датируется
- 64 -
X—XIII вв., причем В. В. Седова отмечает, что круглые в сечении фибулы наиболее популярны были в X—XII в.;
• височное кольцо перстневидное с завитком. В Угличе ранее не встречались. Перстневидные височные кольца бытуют в Восточной Европе с X по XV в. Кольца с завитком характерны для западных и южных славян (Седова 1997. С. 64; Лесман 1988. С. 69);
• височное кольцо браслетообразное с заостренным и обрубленным концами. Аналогии известны в материалах раскопок курганного могильника в Тверском Поволжье, принадлежавшего, по мнению автора раскопок, воспринявшему древнерусскую культуру смешанному балто-финно-угорскому населению, где датируются XI в. (Комаров 2001. С. 145). В мерянских древностях А. Е. Леонтьев подобных колец не упоминает;
• обломанная втулка мерянского браслетообразного височного кольца. Втульчатые височные кольца характерны для летописной мери, бытуют до первой четверти XI в. В Угличе подобные миниатюрные бронзовые втулки воронковидного профиля до раскопок 2003 г. обнаружены дважды, но были неправильно интерпретированы. Целый экземпляр втульчатого височного кольца обнаружен в 2001 г. при исследованиях фундамента церкви Царевича Димитрия «на крови» (Турова 2002. С. 53). Находки височных колец этого типа признаются надежным доказательством присутствия на поселении представительниц мерянского этноса;
• нож широкосрединный — до первой четверти XII в. (Минасян 1980. С. 72-74; Леонтьев 1996. С. 105);
• слиток медного сплава. Аналогичный слиток был обнаружен в 1991 г. на участке раскопа 5 в юго-восточной части кремля, у здания Присутственных мест. Поиски аналогий приводят в первую очередь к кладу городища Выжегша близ Юрьева Польского. В составе этого клада присутствует несколько слитков, близких по форме угличским. Клад датирован IX в. и признается А. Е. Леонтьевым одним из памятников, отразивших участие летописной мери в трансевропейской торговле (Леонтьев 1996. С. 205-207).
И по составу, и по небольшому количеству находки из прослойки № 39 вполне соотносятся с материалами раскопок мерянских и древнерусских селищ Волго-Окского междуречья. Лепная керамика из этой почвенной структуры представлена фрагментами
- 65 -
приземистых, резко сужающихся к дну сосудов с выпуклыми плечиками, невыраженной шейкой и прямым, горизонтально срезанным венчиком. Черепок тонкий, обжиг тщательный, на наружной и внутренней поверхностях сосудов заметны следы горизонтального и вертикального заглаживания травой и замытости.
Некоторые сосуды изготовлены из глины с примесью песка («лепная гладкостенная керамика», всего шесть типов) (рис. 2), на других фрагментах заметна примесь крупной дресвы, придающая черепку значительную шероховатость («лепная грубая керамика»). Аналогии лепной керамике с участка раскопа 19 обнаруживаются в материалах раскопок мерянских селищ и Сарского городища (Исланова 1982; Леонтьев 1996. С. 54. Рис. 16, 1-5). Большинство фрагментов гончарной керамики принадлежит сосудам с максимальным расширением в верхней трети тулова, достаточно высокой шейкой и плавно отогнутым наружу венчиком с косо срезанным краем; по плечикам зафиксирован многорядный волнистый и линейный орнамент. Горшки аналогичной профилировки на памятниках лесостепной зоны Восточной Европы появляются в X в. и, видимо, в этот же период начинают быстро распространяться в лесной зоне.
Всего один фрагмент гончарного сосуда принадлежит горшку с максимальным расширением в верхней трети тулова, выпуклы-
Рис. 2. Углич-2003. Кремль. Раскоп 19. Лепная гладкостенная керамика
- 66 -
ми плечиками, высокой шейкой и прямым венчиком. По шейке проходит орнаментированный «в елочку» рельефный валик, по плечикам — штампованный многорядный орнамент. Подобная керамика до последнего времени в Угличе не встречалась. Аналогии хорошо известны по материалам раскопок памятников Поволховья (Новгород, Рюриково городище) в отложениях IX—X вв. и связываются с западнославянским кругом древностей. Фрагмент залегал, как и зонная полосатая бусина, в верхнем горизонте прослойки № 39. Эта находка, учитывая стратиграфический статус фрагмента, может рассматриваться как еще одно доказательство присутствия на поселении не позднее середины X в. выходцев из ареала расселения новгородских словен (Смирнова 1956. С. 231; Белецкий 1996. С. 66-67).
Таким образом, индивидуальные находки и керамика из прослойки № 39, попавшие в культурный слой до сооружения первой линии укреплений в виде частоколов, датируют сооружение этих укреплений периодом не позднее середины X в. и могут принадлежать либо мерянам, либо древнерусскому населению, которых местная позднесредневековая традиция именует «углянами». Среди последних, несомненно, могли оказаться и представители местного финно-угорского населения. Для более конкретных выводов данных недостаточно. Наличие среди находок из прослойки № 39 трех предметов, связанных с литейным ремеслом (льячка, фрагмент тигля и слиток медного сплава), вряд ли случайно и позволяет с достаточной степенью достоверности предполагать существование литейных мастерских именно в периферийной части мысовой площадки, в отдалении от ареала жилой застройки, что вполне естественно, учитывая постоянную опасность пожара.
Подводя краткий итог, следует признать, что раскопки 2003 г. дали новый и весьма важный материал для реконструкции топографии мысовой площадки угличского кремля как в период существования на береговых террасах Волги поселений VII — середины X в., так и в начальный период развития древнерусского города в X—XII вв. Впервые удалось не только однозначно подтвердить предположительную до последнего времени датировку первых деревоземляных укреплений Углича, но и доказать
- 67 -
факт существования более ранней фортификации, включающей в себя систему частоколов.
Помимо раскопа 19, Древнерусской экспедицией в 2003 г. был заложен небольшой (16 кв. м) шурф на посаде, в 3 м к северу от храма Рождества Иоанна Предтечи на Волге. Выбор места шурфовки был обусловлен неисследованностью участков территории посада, расположенных в непосредственной близости от плотины гидроузла, которые подверглись масштабным перепланировкам в 1930—1950-е гг. Можно было предполагать, что в непосредственной близости от храма мощность нивелировочных песчаных подсыпок берега минимальна, следовательно, нижезалегающие антропогенные отложения доступны для археологического изучения. Храм Рождества Иоанна Предтечи на Волге, один из замечательных памятников угличской архитектуры, был завершен в 1700 г., в XVIII—XIX вв. неоднократно ремонтировался, в 1935—1941 гг. использовался НКВД при строительстве гидроузла. Последняя реставрация храма производилась в 1960 г. Прослойки строительного мусора, соотносящиеся с данными о строительстве и ремонтах храма, в процессе раскопок могли стать надежными стратиграфическими ориентирами в датировке антропогенных отложений.
Раскопки на участке Иоанновского шурфа показали, что общая мощность залегающих под песчаной подсыпкой (0,7 м) прослоек рыхлой серой супеси, строительного мусора, сырой и обожженной глины достигает 2,4 м. В верхних горизонтах отложений зафиксированы скопления досок и плах, фрагменты кровельного железа, проволоки и т. д., уверенно соотносимые с периодом строительства гидроузла, когда храм, очевидно, был переоборудован в одну из мастерских. Судя по распределению немногочисленных находок, в период до строительства храма, начатого в 1691 г., на исследованном участке отложилось не более 0,8 м слоя, причем предматериковая прослойка № 18 общей мощностью до 0,4 м, как и на территории кремля и других близких к кремлю участках посада, была сформирована оподзоленной супесью. Прослойка (№ 13) строительного мусора, отложившаяся в период строительства храма, залегала на глубине до 2,1 м от уровня современной дневной поверхности.
- 68 -
Стратиграфическое распределение находок на Иоанновском шурфе определили перекопы культурного слоя в непосредственной близости от храма, в том числе могильные ямы, о наличии которых, однако, свидетельствуют находки переотложенных фрагментов детских черепов. В коллекции Иоанновского шурфа самыми древними предметами оказываются фрагмент стеклянного браслета (бытовали в Угличе в XII — середине XIII в.) и железное писало с треугольной лопаточкой (вторая половина XI — середина XII в.). Достаточно выразительно отражают процесс формирования антропогенных отложений находки монет, представленных медными тверскими пулами, полушками 1736 и 1797 гг., двухкопеечной 1799 г., 1 коп. серебром 1849 г., денежкой 1857 г. и 15 коп. 1931 г. Среди прочих предметов обращает на себя внимание крупный фрагмент медного оклада иконы «Св. Гурий Казанский», несомненно местного производства, уверенно датируемый первой половиной — серединой XIX в. Прочие находки с Иоанновского шурфа достаточно типичны для участков, расположенных близ храмов, где нередко теряли не только монеты, но и мелкие предметы фурнитуры, предметы культа и украшения: здесь обнаружены, помимо вышеперечисленных предметов, железная булавка, зонная синяя бусина, фрагменты крестиков-тельников и целый крестик, датируемый по аналогиям XVII в., бронзовая игла. В целом коллекция, хотя и не содержит уникумов, достаточно интересна и информативна для характеристики антропогенных отложений западной приволжской части угличского посада.
Литература
Белецкий 1996 - Белецкий С. В. Начало Пскова. СПб., 1996.
Горюнова 1961 - Горюнова Е. И. Этническая история Волго-Окского междуречья. МИА, 95. М., 1961.
Дубов 1982 - Дубов И. В. Северо-Восточная Русь в эпоху раннего Средневековья (Историко-археологические очерки). Л., 1982.
Исланова 1982 - Исланова И. М. Селище Шурскол II близ Ростова Великого // СА,
Комаров 2001 - Комаров К. И. Раскопки курганного могильника у д. Плешково в Тверской области // Археологические статьи и материалы. Тула, 2001.
- 69 -
Леонтьев 1996 - Леонтьев А. Е. Археология мери. М., 1996.
Лесман 1988 - Лесман Ю. М. Хронология ювелирных изделий Новгорода (X—XIV вв.) // Археологическое изучение Новгорода. М., 1988.
Минасян 1980 - Минасян Р. С. Четыре группы ножей Восточной Европы эпохи раннего средневековья // Археологический сборник Государственного Эрмитажа, № 21.
Седова 1997 - Седова М. В. Украшения из меди и сплавов // Древняя Русь. Быт и культура. М, 1997.
Смирнова 1956 - Смирнова Г. П. Опыт классификации керамики Древнего Новгорода // Труды Новгородской археологической экспедиции. I. МИА. 1956. № 55.
Турова 2002 - Турова Е. А. Работы архитектурного отряда Угличской экспедиции ГЭ в 2001 г. // Государственный Эрмитаж. Отчетная археологическая сессия за 2001 г. СПб., 2002.
С Вашими замечаниями и предложениями можно зайти в Трактиръ или направить их по электронной почте.
Буду рад вашим откликам!
 |
