Русский город
Архитектурно-краеведческая библиотека

В. Л. Янин

"Чертеж Пальмквиста" и его место в истории новгородских фортификаций

OCR и подготовка текста к HTML-публикации на сайте Halgar Fenrirsson по
В. Л. Янин. "Чертеж Пальмквиста" и его место в истории новгородских фортификаций // Русский город, вып. 3, с. 95-119.
Деление на страницы сохранено. Номера страниц проставлены внизу страницы. (Как и в сборнике)

В 1898 г. в Стокгольме был факсимильно опубликован отчет военного агента Эрика Пальмквиста, прикомандированного к шведскому посольству Густава Оксеншерны 1673—1674 гг.¹. В числе документов отчета имеется план Новгорода, переизданный с переводом надписей на русский язык в 1952 г. А. Л. Монгайтом в качестве важного источника по топографии Новгорода 70-х годов XVII в. и особенно его фортификаций, подробно обозначенных на чертеже². Исследователь отметил некоторую неточность плана, вызванную, по его мнению, тем, что «военный агент не имел возможности свободно передвигаться в пределах города». В частности, А. Л. Монгайт обратил внимание на сомнительность существования на Софийской стороне внутренних стен с башнями, разделяющих ее на три части, которые примерно соответствуют концам; однако тут же, касаясь отсутствия на чертеже Пальмквиста укреплений Земляного города, подробно описанных в 1675 г., он допускал возможность, что они при Пальмквисте не существовали, а были восстановлены в 1674 г., после отъезда шведского посольства из Новгорода³.

Таким образом, А. Л. Монгайт воспринимал этот чертеж как результат собственноручной работы Пальмквиста. Между тем сомнительность плана относительно характеризуемого им времени состоит вовсе не в его неточностях, а, напротив, в детальности по-

¹ Palmquist E. Nogre widh sidiste Kongl. ambassaden till tzarew es Muskou ... Stockholm, 1898.

² См. Монгайт А. Л. Оборонительные сооружения Новгорода Великого. — МИА, № 31. М.-Л., 1952, с. 40-42, 132.

³ Там же, с. 42.

- 95 -

Прорись чертежа Пальмквиста, с переводом надписей на русский язык
(по А. Л. Монгайту)

казаний. Пальмквист находился в Новгороде лишь четыре полных дня, поскольку посольство Оксеншерны прибыло туда 27 ноября, а выехало в Москву уже 1 декабря 1673 г.⁴ Даже при полной свободе передвижения — а ее у Пальмквиста действительно не было — за такой короткий срок невозможно сиять и схематического плана большого города. Но ведь на этом чертеже показана гидрографическая ситуация вокруг Новгорода, переданы опорные элементы его окрестностей (Юрьев и Антониев монастыри), дана даже характеристика почв вокруг города, не говоря уже о детальном изображении стен и башен Детинца и Окольного города.

Имеются очевидные противоречия между степенью подробности чертежа и возможностями агента. Так, точное изображение линии Окольного города и его башен на Софийской стороне сопровождается на самом чертеже надписью Пальмквиста: «На этой стороне видны неясные развалины валов и бастионов», а детальное изображение Детинца снабжено в отчете следующим пояснением: «Самая

⁴ См.: Курц Б. Г. Сочинение Кильбургера о русской торговле в царствование Алексея Михайловича. Киев, 1915, с. 2.

- 96 -

укрепленная часть Новгорода — замок, окруженный прекрасной высокой и чрезвычайно толстой стеной с сухим рвом. Однако ввиду того, что рассмотреть его удалось из близлежащих домов и монастырей, а также удалось подойти к нему на близкое расстояние, то можно предположить, что хорошему солдату не будет стоить большого труда справиться с ним»⁵. На чертеже не показаны улицы и кварталы города, за исключением Славной, Шведского и Любекского дворов, Торга, а также части улиц и переулков, прилегающих к Посольскому двору, и обозначения «объезда, по которому нас провели через замок». Все эти мелкие подробности носят характер кроков, нанесенных самим Пальмквистом, и отражают то немногое что он мог мерить собственными шагами.

Точность таких личных наблюдений Пальмквиста несомненна и может быть подтверждена другими источниками. Так, более чем очевидно, что военный агент жил в Новгороде на Посольском дворе. Именно отсюда начинаются обозначенные кроками на чертеже его маршруты на Шведский и Любекский дворы, а также на Торг. Под литерой «f» (на воспроизведенной здесь схеме А. Л. Монгайта — под литерой «е») он обозначил «помещение иностранных посольств, недавно выстроенное из камня». Это помещение локализовано им у Славной улицы, в переулке, отходящем от нее на северо-восток. Между тем в Новгородском хронографе при описании пожара 19 июня 1663 г. сообщается, что «в Воскресенском приходе по Болшой Славенской улице (сгорели) два двора и Посольской двор»⁶. Церковь Воскресения находилась в Воскресенском переулке, который отходил на северо-восток от Славной улицы, как раз в указанном Пальмквистом месте⁷. Возникшая здесь при введении регулярной планировки в последней четверти XVIII в. улица и сейчас называется Посольской. В 1745 г. архитектор Алексей Рославлев, которому было поручено обследовать «на Торговой каменной ветхой бывшей дворец» и «в Славне улице бывшей старинной посольской каменной двор»⁸, доносил, что «дворец и посольской двор застроены обывательскими дворами, и сколько мерою тех дворов имелось, оного никак познать невозможно, толко на тех дворах имеются одни ветхие каменные полаты и с погребами, в два апартамента, во оных своды обвалились и стены разседались», а «на посольском дворе полаты длиной пять сажен два аршина с половиной, шириной четыре сажени, высотой десять аршин, стены тол-

⁵ Монгайт А. Л. Указ. соч., с. 132.

⁶ Тихомиров М. Н. Новгородский хронограф XVII века. — «Новгородский исторический сборник», вып. 7. Новгород, 1940, с. 102. М. Н. Тихомиров отнес это известие к 1662 г., однако указанный пожар случился в пятницу на первой неделе поста, чему соответствует 19 июня Г663^; г. (имеется в виду петровский пост).

⁷ См.: Воробьев А. В. План Новгорода 1762 г. — Новгородский исторический сборник, вып. 9. Новгород, 1969, с. 78-79, вклейка.

⁸ ЦГАДА, ф. 248, д, 3176, л. 152.

- 97 -

стотой один аршин с четвертью»⁹. Очевидно, Посольский двор в указанном Пальмквистом месте заново выстроили после пожара 1663 г., то есть к 1673 г. он действительно был новой постройкой

Если в рассмотренной части чертежа его детальность хорошо объяснима, то насыщенность его такими подробностями, которых Пальмквист видеть никак не мог, говорит только об одном: «в распоряжении шведского военного агента имелся какой-то более ранний чертеж Новгорода, который он использовал как подоснову для посильных дополнений. Какой же чертеж он привез с собой?

Логично было бы думать, что такой чертеж относится ко времени шведской оккупации Новгорода 1611—1617 гг. Однако шведский чертеж 1611 г. хорошо известен. Он приложен к отчету Делагарди о взятии Новгорода и существует в двух вариантах — оригинальном (см. вкладыш) и с переводом надписей на французский язык¹⁰. На нем имеется много деталей, вступающих в противоречие с планом Пальмквиста. На шведском чертеже подробно изображен Земляной город с 6-ю бастионами, которого Пальмквист не знает, поскольку на его месте лишь поместил на плане надпись: «Неизвестные развалины земляного вала». На плане 1611 г. нет береговой линии укрепления Торговой стороны (лишь от Славенской башни до Ярославова дворища обозначен пунктиром какой-то тын). На чертеже Пальмквиста на всем протяжении волховского берега изображена крепостная стена с 12 башнями. На Софийской стороне план 1611 г. показывает прибрежную крепостную стену лишь на участке от Белой (Алексеевской) башни до Детинца; берег от Детинца до Петровской башни (у Неревского конца) обозначен линией каких-то эскарпов (видимо, земляных укреплений). У Пальмквиста здесь также изображена стена с башнями. Наконец, на плане 1611 г. отсутствуют внутренние стены, разделяющие Софийскую сторону на три замкнутых участка; но они имеются на плане Пальмквиста. Очевидно, что Пальмквист располагал иным чертежом.

Попытаемся определить подоснову плана Пальмквиста другими способами, рассмотрев обстоятельства фортификационных работ в Новгороде XVII в. Прежде всего следует оценить предположение А. Л. Монгайта о том, что в 1674 г., после отъезда Пальмквиста из Новгорода, могли быть произведены фортификационные работы, отразившиеся в Описи 1675 г. Для удобства наблюдений можно пока ограничиться историей одного из участков городских укреплений. К примеру, можно взять линию береговых укреплений Торговой стороны между Славенской проезжей башней и Арсеньевым монастырем, поскольку оба пункта хорошо локализуются на современном плане. Остатки Арсеньева монастыря существуют до на-

⁹ Там же, л. 174 об.

¹⁰ См.: Арне. Новгород во время шведского владычества по Балтийскому Помюрью (1611—1617 гг.). — Труды XV Археологического съезда в Новгороде 1911 г., т. 1. М., 1914, с. 533-536, табл. XXVI-XXVII. См. также позднейшее повторение этого плана: Вайнштейн О. Л. Ценные документы по истории СССР в архивах Швеции. — Вестник АН СССР, 1967, № 1.

- 98 -

Шведский план осады Новгорода 1611 г.
{В книге - на вклейке, на сайте открывается в отдельном окне. 800 кб.}

стоящего времени в виде позднейшей часовни в начале Суворовской улицы, на ее правой стороне, у берега Волхова. Славенская башня стояла на мысу, образованном Волховом и Тарасовцем, то есть на южной оконечности Славенского конца. Расстояние между этими пунктами — 905 м.

По Описи 1675 г., на рассматриваемом участке существовала следующая система. Стена, начинавшаяся у отводного к Волхову быка Славенской башни, тянулась по берегу Волхова на север до проезжих ворот, «что зделаны в городовой стены», на 90,5 саж., от этих ворот до Михайловской проезжей башни стена продолжалась на 244,5 саж.; Михайловская башня имела длину 5 саж.; от нее до Арсеньева монастыря было сделано городовой стены 80 саж.¹¹ Сложение всех этих цифр дает 420 саж. Очевидно, что здесь употреблена казенная 3-аршинная сажень (216 см * 420 = 907 м).

Между тем план Пальмквиста на том же участке показывает стену с 7-ю башнями. Была ли ситуация 1675 г. результатом перестройки стены в 1674 г.? Или же чертеж Пальмквиста отражает нечто другое? Обращение к более ранней неопубликованной Описи 1667 г. обнаруживает, что система укреплений в ней точно такая же, как и в 1675 г.¹² Более того, сличение текстов этого документа с Описью 1675 г. в интересующем нас месте показывает, что более поздняя опись лишь копировала материалы 1667 г., а не основана на новых, независимых промерах.

Следовательно, во время пребывания Пальмквиста в Новгороде в 1673 г. фортификации (по крайней мере на рассматриваемом участке) имели иной вид, нежели на его плане. Опись 1667 г. не обычный рядовой документ. Она озаглавлена следующим образом: «По указу великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича [п. т.] в прошлых во 173-м и во 174-м и в нынешнем во 175-м годех в Великом Новегороде на Торговой стороне по старому валу зделан деревянной город при боярине и воеводе при князе Василье Григорьевиче Ромадановском и при дьяке Семене Углетцком. А каков город зделан и сколко того городу мерою и тому книги»¹³. Из Описи 1667 г. становится известно о капитальном ремонте укреплений Окольного города на Торговой стороне в 1665—1667 гг.

Заметим, что этот ремонт на Софийской стороне был произведен 10-ю годами раньше, о чем сообщает «Приходо-расходная книга Новгородской четверти» за 1656 г.: « И в нынешнем во 164-м году февраля в 21 день в грамоте великого государя писано в Великий Новгород к воеводе ко князю Ивану Ондреевичю Голицыну да к дьяку к Василию Шпилькину, а велено олонецкие казны 2986 рублев 20 алтын з денгою, что было с Олонца послано ко государю к Москве, держать в Великом Новегороде на городовое

¹¹ См.: Монгайт А. Л. Указ. соч., с. 130-131.

¹² ЦГАДА, ф. Боярские и городовые книги, № 137, оп. 1, д. 76, лл. 20-22,

¹³ Там же, л. 1.

- 99 -

дело Софейские стороны»¹⁴. О строительстве фортификаций Софийской стороны в 1657 г. известно и из «Указной памяти» Новгородского митрополичьего судного приказа в Деревяницкий монастырь, определившей долю участия монастыря в строительстве 22,5 саж. укреплений на Софийской стороне¹⁵. На Торговой стороне в эти годы никаких работ не велось, о чем можно судить из отписки Никиты Зузина 1659 г., отметившего неотложность укрепления Торговой стороны, из-за плохого состояния которой «и на Софийской стороне никакою мерою усидеть нельзя»¹⁶.

О системе укреплений Торговой стороны в период, предшествующей их ремонту в 1665—1667 гг., возможно судить по сметной описи 1649 г. материалов и расходов по исправлению новгородских фортификаций¹⁷. Эта система на интересующем нас участке, согласно указанному документу, выглядит следующим образом.

От Славенской проезжей башни отходит к Волхову короткое прясло длиной в 9 саж. («по пряслу 3 тараса, по 3 сажени тарас»), завершающееся Славенской глухой наугольной башней на берегу Волхова. От этой башни до глухой башни против Арсеньева монастыря идет стена с 7-ю глухими башнями (включая наугольную и ту, что против монастыря). На починку башен требовались 3-саженные бревна, что отражает и их длину по фасаду, равную, таким образом, 3 саж. (для сравнения отметим, что проезжая Славенская башня была 5-саженной). Прясла между 7-ю башнями имеют длину: 66, 71, 60, 61, 98 саж.; расстояние между двумя последними башнями не указано, но на починку прясла нужно было 500 бревен. Это число, однако, ничего не дает, так как расход бревен определялся состоянием стен, а не их длиной. Сложение расстояния от наугольной башни дает 374 саж. Это на 46 саж. меньше расстояния, подсчитанного по Описям 1667 и 1675 гг. Вероятно, 46 саженям и было равно последнее прясло.

Как видим, ситуация, отраженная Описью 1649 г., полностью соответствует данным чертежа Пальмквиста по рассмотренному участку, что дает право говорить об общей ориентации этого чертежа на систему фортификаций, существовавшую до перестройки стены в 1665—1667 гг. Тем самым подтвержден основной тезис о наличии у Пальмквиста какого-то более раннего чертежа, на который он и наносил свои дополнения. Установив, что использованная им подоснова датируется временем до 1665 г., мы должны теперь выяснить, соответствуют ли данным Описи 1649 г. другие участки фортификаций береговой линии на Торговой стороне, изображенные на чертеже Пальмквиста.

¹⁴ Гневушев А. М. Сметы по Новгороду четвертным денежным доходам XVII в. — Труды Московского предварительного комитета по устройству XV Археологического съезда. М., 1911, с. 235.

¹⁵ См.: Кадыкин П. Ф., Шляпкин И. А. Летопись и акты новгородского Воскресенского Деревяницкого монастыря. Спб., 1911, с. 56-57.

¹⁶ Мельникова А. С. Из истории денежного дела в России (документ XVII века). — Советские архивы, 1967, № 3, с. 94.

¹⁷ Дополнения к актам историческим, т. 3. Спб., 1848, с. 163, № 48.

- 100 -

В ходе такого сравнения возникает ряд недоумений. На участке от Арсеньева монастыря до Федоровского ручья чертеж Пальмквиста показывает 3 башни. Между, тем Опись 1649 г. знает здесь только 2 башни — глухую Лубяницкую и проезжую Иворовскую. Лишней на чертеже оказывается башня, обозначенная в начале моста через Волхов. К северу от Федоровского ручья на плане Пальмквиста показаны 3 башни, но в документе 1649 г. здесь описаны 4 башни: Федоровская на ручье, Никитская проезжая, Молотковская и Борисоглебская наугольная. Не хватает на чертеже Молотковской башни. В результате отмеченного расхождения возникает вопрос: отражает ли чертеж Пальмквиста ситуацию, возникшую после составления Описи 1649 г., или же мы видим на нем систему фортификаций, изменившуюся к 1649 г.?

В этой связи рассмотрим участок укреплений от Арсеньева монастыря до Федоровского ручья. Как уже отмечено, Опись 1649 г. не знает здесь башни, которая на чертеже Пальмквиста показана в начале Волховского моста. Эта Опись, однако, дает основание утверждать, что в 1649 г. не существовало не только указанной башни, но и примыкающего к ней достаточно протяженного прясла стены. Дело в том, что Опись 1649 г. считает между Лубяницкой глухой башней и глухой башней у Арсеньева монастыря 100 саж. стены (то есть 216 м)¹⁸, тогда как в действительности здесь 410 м. Между тем всего лишь за 5 лет до составления Описи 1649 г. было восстановлено сгоревшее во время пожара прясло степы от Волховского моста до Буяной улицы, то есть в сторону Лубяницкой башни: «Во 152 году, по приказу боярина и воеводы Глеба Ивановича Морозова да дьяка Филипа Арцыбашева, взято в Великом Новегороде у посадцких и у всяких людей на городовое дело, по оценке, которая городовая стена выгорела в пожар от Болшого мосту до Буяне улицы, и за тот лес за бревна, и плотником от дела, и извощиком провозу дано из государевы казны из четвертных доходов 63 рубли 5 алтын»¹⁹. Следовательно, разрыв стены можно локализовать только на участке от Большого моста до Арсеньева монастыря, что соответствует местоположению Гостиного двора с его пристанями.

Сомнительно, чтобы этот участок укрепляли между 1649 и, 1665 гг., поскольку ненужность здесь стены была столь очевидной, что в 1665 г. при возобновлении фортификаций Торговой стороны ее не стали строить вообще: «От Арсеньева монастыря до Волховского мосту на 103 саженях города не делано для того, что от Славенских ворот до Арсепьева монастыря и от Арсеньева монастыря до Волховского мосту река Волхов замерзает с первозимья на малое время, а во всю зиму не мержет. Да и для того, что меж каменного и деревянного городов бои пушечные и пищальные». Тогда же и на том же основании не стали возобновлять и береговую

¹⁸ Дополнения к актам историческим, т. 3, с. 163. В издании документа ошибочно напечатано: 160 сажен.

¹⁹ Там же, с. 169.

- 101 -

стену к югу от Федоровского ручья: «А от Никитцкой улицы вверх реки Волхова до Волховского мосту подле реки Волхов на 307 саженях городу не делано для того, что меж каменного и деревянных городов бои пушечные и пищальные»²⁰. Таким образом, в 1665—1667 гг. стену не возводили на пространстве в 410 саж. (885 м) от Никитской улицы до Арсеньева монастыря.

По-видимому, изложенная аргументация показалась в Москве неудовлетворительной, так как к 1675 г. были проведены дополнительные работы, сведения о которых вынесены в конец Описи 1675 г.: «От Арсеньева монастыря до большого Волховского мосту 102 сажени, вверх до обламов по 14 венцов. А на том прясле верхних и нижних 395 боев пищальных, 3 лестницы. Да от Никитцкой башни до Славковой улицы зделано города 241 сажень, вверх до обламов по 14 венцов, а на том прясле верхних и нижних 550 боев пищальных, 4 лестницы»²¹. Сведения о размере дополнительно построенной стены между Никитской башней и Славковой улицей внушают сильное сомнение. 241 саж. равна 520,5 м, но расстояние от Никитской до Славковой улицы по берегу не превышает 250 м. Неопубликованная Опись 1686 г., по-видимому, более правильно отражает результат этих дополнительных работ. Пользуясь 40-вершковой саженью (180 см), она описывает участок стены в 111 саж. (200 м) от Арсеньева монастыря до богадельни у Большого моста и отмечает, что от Федоровского ручья в сторону Большого моста не хватало 205 саж. (369 м) стены «меж винокурных поварен Иворове улицы по берегу мимо улиц Рогатицу и Буяну и Лубяницу и Иванскую и торговую боину до харчевок, что у Большего мосту»²². Не было к 1686 г. и Федоровской башни.

Все эти наблюдения позволяют сформулировать вывод о том, что изображение береговой линии фортификаций Торговой стороны на плане Пальмквиста не может соответствовать 1649—1665 гг., когда существовал значительный разрыв в укреплениях береговой линии и отсутствовала башня у выхода с Волховского моста, а относится к более раннему времени, нежели 1649 г.

Такой вывод не противоречит известному изображению Новгорода, выполненному в 1636 г. Адамом Олеарием²³. На рисунке Олеария (см. рис. на вклейке), эскиз которого был сделан с избранной им точки на валу Окольного города Софийской стороны, у его северной оконечности на берегу Волхова, показана вся береговая линия укреплений Торговой стороны без каких-либо разрывов и с детальным изображением башни у выхода с Волховского моста. Разумеется, многие детали этого рисунка, получившего окончательный вид спустя долгое время после исполнения эскиза, условны, однако вряд ли можно сомневаться в реальности передачи того,

²⁰ ЦГАДА, ф. 137, оп. 1, д. 76, лл. 22об.-23, 27об.

²¹ Монгайт А. Л. Указ. соч., с. 131.

²² ЦГАДА, ф. Приказные дела старых лет, № 141, д. 66.

²³ См.: Олеарий А. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. Спб., 1906, ил. 121.

- 102 -

что сам Олеарий считал основным, а основным сюжетом его рисунка оказалась как раз береговая линия фортификаций Торговой стороны.

Ввиду общей близости рисунка Олеария и изображения береговой стены Торговой стороны на плане Пальмквиста попытаемся выяснить время сооружения показанной Олеарием фортификации. Документы первой половины XVII в. дают возможность установить, что работы по строительству береговых укреплений Торговой стороны начались за 5 лет до приезда в Новгород Олеария, в 1631 г., когда по царскому требованию были составлены сметы, предусматривающие возведение фортификаций вокруг Торговой стороны общим протяжением в 2870 городовых саженей, из них 1527 саж. по нагорной части и 1343 саж. по берегу²⁴. Поскольку протяженность береговой линии от Славенской башни до Борисоглебской, стоявших на оконечностях дуги нагорной части, равна 2540 м, в смете употреблена сажень в 42 вершка (189 см)²⁵. В 1632 г. была осуществлена разверстка в строительстве береговой стены: 615 саж. должны были строить крестьяне дворцовых сел Новгородского уезда и Заонежья, а остальные 728 саж. выводили крестьяне монастырских, митрополичьих, дворянских и детей боярских вотчин²⁶. Из переписки воевод с царем ясно, что основные работы были закончены в 1632 г.

Однако к моменту завершения работ 1632 г. на линии этой стены один достаточно значительный участок — береговая полоса, противолежащая Торгу, — оставался неукрепленным. Такое заключение можно сделать из записей приходо-расходных книг за 1634 г., когда в неокладные расходные суммы по строительству вошли расходы «на поделку Гостина двора и на городовое дело Каменисто города и Торговые стороны..., да городовому смышленнику Юст Матсону с людми»²⁷. В сумме доходов за тот же год «выбыло из оклад с лавок и с лавочных мест, которые подошли по(д) гостин двор и под городскую стену»²⁸.

Таким образом, завершение работ по укреплению береговой линии Торговой стороны относится к 1634 г., а рисунок Олеария отражает состояние только что возведенной фортификации. Отсюда, казалось бы, должен следовать логический вывод о том, что и чертеж Пальмквиста использует в качестве подосновы план новгородских укреплений 1634—1649 гг. Такой вывод, однако, вступает в

²⁴ ЦГАДА, ф. 141, оп. 1, д. 20, лл. 15, 174.

²⁵ Проверим это обстоятельство по размерам укрепления нагорной части. 1527 саж. по 189 см дают 2886 м. При переводе этой цифры в казенные 3-аршииные сажени (216 см) получаем 1306 саж. Между тем Опись 1649 г., считающая на казенные сажени, указывает 1319 саж. Разница в 17 саж. естественна. Она составляет ошибку чуть больше 1%.

²⁵ ЦГАДА, ф. 141, оп. 1, д. 20, лл. 174-175.

²⁷ Сташевский Е. Д. Смета государевым царевым и великого князя Михаила Федоровича всеа Руси» денежным и всяким четвертным доходом Новгородские четверти 142 году. — «Труды Московского предварительного комитета по устройству XV Археологического съезда», с. 144.

²⁸ Там же, с. 140.

- 103 -

противоречие с тем, как на чертеже Пальмквиста изображены фортификации Софийской стороны.

Как уже отмечено, на этом чертеже нет Земляного города. Лишь самый северный его участок изображен как некий остаток с двумя пряслами стены. Между тем в 1634—1649 гг. Земляной город существовал как вновь возведенное сооружение. Он находился в самом плачевном состоянии только до 1631 г., к которому относится следующее его описание: «А около, государи, земляного меншого валу, что около каменного города, по которому городу ставлен острог по мере тысеча тритцать восм сажен бес чети, а около, государи, того земляного валу ров не во многих местех в глубину полуторы сажени, а инде и в сажень нет; а в ширину был осми сажень, а в ыных, государи, местех по девети сажень; и от вешних, государи, вод и от дозжеи тот ров около валу заплыл и засорился, и около, государи, того рва стрелцы и всякие люди пахали огороды и навозы возили. И от того, государи, тот ров заплыл и засорился, а надолб, государи, около рва и во рву частику не было. А животина ходила беспрестанно. А острог, государи, по тому меншому валу весь подгнил и во многих местех розвалялся. А катков, государи, около острогу нет же и не бывало. Да в том же, государи, в земляном валу в осыпи зделано для боев земляных отводных шесть быков, и в двух, государи, местех около каменного города в осыпи от реки от Волхова с обеих концов от Спаских от водяных ворот до Новинские ворота, а в другом, государи, месте от Никольских от Розважских ворот до других Розважских ворот, что на Кривой мост, на двусот на тритцати саженех около земляных отводных быков ставлен ото рву тын стоячей трех сажен с четью, а в ыных, государи, местех, четырех сажен бес чети. А поверху, государи, на тех отводных земляных быкех вместо тарасов выкладено дерном вверх по полусажени, а поверх дерну взрублено для боев толко в четыре бревна. И в тех, государи, местех около отводных быков стоячей тын весь подгнил, а инде и вывалялся, и быки в ров поосыпалися, и наверху, где было выкладено дерном, и то во многих местех розвалилось. И взрубы, что рублены, згиили и розвалялись»²⁹. Здесь же отмечено, что «в приход воинских людей в том остроге сидеть нельзя потому, что тот острог по осыпи был редко и не крепко, и тарасы землею не засыпаны и не укреплены».

В 1631 г. новгородские воеводы получили предписание полностью восстановить Земляной город, и уже в марте 1632 г. основные работы здесь были закончены: «А около, государь, каменого города по меншои земляной опыпи острожное дело все городовые стены зделаны совсем, оприче кровли. А кровля, государь, не зделана потому, что ныне в Великом Новегороде тесу на кровлю купити не добыть»³⁰. В 1633 и 1634 гг. завершаются также работы по углублению рва Земляного города. В последующие годы в Земля-

²⁹ ЦГАДА, ф. 141, оп. 1, д. 20, лл. 7-8

³⁰ Там же, л. 101.

- 104 -

ном городе предпринимается только текущий ремонт, подробные сведения о котором сохранились за 1638—1649 гг.³¹

Следовательно, с 1632 г. Земляной город стал уже таким, каким его знают поздние Описи 1649, 1675, 1676 и 1686 гг., что коренным образом противоречит ситуации, изображенной на плане Пальмквиста. Другое противоречие этого плана состоит в изображении укреплений Окольного города Софийской стороны, которых в 1634—1649 гг. не существовало.

Софийская сторона Новгорода во время шведской оккупации была разорена полностью: «Монастыри и церкви на посаде и в уезде на Софейской стороне розориша и колоколы и наряд весь вывезоша в Немцы и всю Софейскую сторону разориша и дворы пожгоша. Едину же бог сохрани Торговую сторону, что церкви божий не разоришась»³². Известное представление о разгроме Софийской стороны шведами дает опубликованная Опись 1632 г., согласно которой даже спустя 15 лет после оккупации здесь значилось не более 106 жилых дворов³³. В этих условиях работы 1631—1634 гг. Окольного города Софийской стороны, лежащего в развалинах, не коснулись вовсе, только в 1656—1657 гг. эти фортификации были возобновлены впервые по возвращении Новгорода в состав Московского государства. Наглядное представление о состоянии укреплений Окольного города Софийской стороны дают рисунок Олеария 1636 г. и схематический план 1656 г., согласно которому вся линия Окольного города здесь была в полном развале, а из башен сохранились лишь две каменные — Алексеевская и Петровская³⁴.

Так как до 1657 г. Окольного города на Софийской стороне фактически не существовало (разумеется, кроме оплывших валов и двух каменных башен), Опись 1675 г. отражает систему укреплений, возникшую здесь в 1657 г. Сравним ее, снова ограничиваясь береговой линией, с данными чертежа Пальмквиста.

По Описи 1675 г., береговая стена Софийской стороны на участке Гончарского конца включала только Троицкую башню и башню у Лебяжья озерка. Чертеж Пальмквиста показывает здесь 3 башни, в чем абсолютно сходен с планом 1611 г. На участке Неревского конца береговая стена, согласно Описи 1675 г., включала 3 башни: Досланскую, Борковскую и Козмодемьянскую³⁵, то есть на одну меньше, нежели на чертеже Пальмквиста. Как уже отмечено выше,

³¹ Дополнения к актами историческим, т. 3, с. 168-170.

³² ПСРЛ, т. XIV. Спб., 1910, с. 138.

³³ См.: Воробьев А. В. Некоторые сведения по топографии Новгорода по архивным документам XVII века. — Новгородский исторический сборник, вып. 10. Новгород, 1961.

³⁴ См.: Голубцов И. А. Пути сообщения в бывших землях Новгорода Великого в XVI—XVII веках и отражение их на русской карте середины XVII века. — Вопросы географии, сб. 20. М., 1950, вклейка.

³⁵ См.: Монгайт А. Л. Указ. соч., с. 122, 126. Козмодемьянская башня детально изображена на плане 1695 г. (см.: Греков Б. Д. План частя Новгорода конца XVII века. Л., 1926).

- 105 -

план 1611 г. не знает здесь береговой стены, однако обозначает на ее месте линию эскарпов.

Из сравнения очевидно, что подоснова плана Пальмквиста действительно не может относиться ко времени после 1657 г., когда система береговых укреплений Софийской стороны была иной. Но также очевидно, что она не отражает и более раннюю систему 1634—1656 гг., поскольку в это время берегового острога на Софийской стороне к северу от Детинца и Земляного города не существовало. И тем не менее именно данное противоречие позволяет установить истинную дату использованного Пальмквистом чертежа.

Выше мы показали, что отраженная его чертежом система береговых укреплений Торговой стороны тяготеет к ситуации 30-х годов XVII в. Если это так, правомерно предположение, что Пальмквист использовал не реальный план Новгорода, а проект сооружения новгородских фортификаций, работы по которому были в 30-х годах осуществлены лишь частично. Известно, что весной 1631 г. в Новгороде велась работа по проектированию всех фортификаций, предписанная царскими грамотами 11 и 21 мая 1631 г.³⁶ В этой связи наибольший интерес представляет обозначенная на чертеже Пальмквиста схема внутренних укреплений Софийской стороны.

В ее составе нет Земляного города; лишь остаток его в виде короткой стены сохранен у Неревского конца. Оборона Софийской стороны решена здесь иначе. От кремлевской башни у Житного двора (ныне она именуется Дворцовой) идет стена к Прусской башне Окольного города; на этой Стене 4 башни, в числе которых 2 — проезжие. Точно также ближайший к Детинцу участок береговой стены Неревского конца соединен стеной с башней Окольного города. Эта стена, выгораживающая значительную часть Неревского конца, также снабжена 4-мя башнями, из которых 2 — проезжие. Такая система, ликвидирующая Земляной город и заменяющая его принципиально иным фортификационным решением, могла существовать лишь в виде предположения, потерявшего цену тогда, когда начались работы по восстановлению Земляного города. А эти работы были предписаны царскими грамотами 21 и 26 июня 1631 г.³⁷

К предшествующим неделям июня действительно относится разработка вариантов укрепления Новгорода, завершенная к 7 июня. В датированной этим числом отписке новгородских воевод говорится: «А на Торговой, государи, стороне, разсмотря, мы, холопи ваши, осыпи и острогу, велели росписати на четыре статьи; по которой, государи, статье на Торговой стороне быти острогу, вы, государи, укажите, по старой ли осыпи, или с убавкою..., и тому роспись и чертеж Великому Новугороду каменному городу и острогом послали к вам...»³⁸.

³⁶ ЦГАДА, ф. 141, ол. 1, д. 20, лл. 1, 4-5.

³⁷ Там же, л. 66.

³⁸ Там же, л. 11.

- 106 -

Первый вариант сохраняет предшествующую систему фортификаций: «На Торговой стороне, по 1-й статье, по осыпи, где стоит ныне старой острог, около всего острогу по мере 2870 сажени бес чети. И на той осыпи острог весь подгнил и исшатался, и тарасы гнилы, а ров около тое осыпи в глубину 3 сажен с полусаженью; а в ыных местех в 4 сажени, а осыпь вверх 3 сажен с полусаженью, а инде 4 сажен; в ширину ров 6 сажен. И по досмотру в том остроге в приход воинских людей сидеть отнюдь немочно для того, что острог занят велик не по людем, и в том остроге многие сады большие и огороды и хмелники и луги и пустые места, а на лугех и по пустым местом пасут животину; и осадных людей в тот острог надобе много. И того болшого острогу на Торговой стороне доведетца убавить, а только быти острогу без убавки, и людей осадных надобе много, и в меншом остроге без прибавочных людей быти немочно».

Вторым вариантом предлагается некоторое сокращение площади острога: «По 2-й статье, толко государь [т] укажут того острогу убавить, и по розсмотру новому острогу быти от реки от Волхова по Федоровскому ручью вверх к земляному валу, и от Федоровского ж ручья по земляному ж валу до Славенских ворот, а от Славен-ских ворот по берегу реки Волхова до болшого мосту, и от мосту до Федоровского ж ручья. И быти новому острогу по Федоровскому ручью, а ручью Федоровскому быти вместо рва. А ручей в межень пересыхает, и надобе его почистить. А по мере будет около того нового острогу 2066 сажен бес чети. И убудет перед прежним острогом 74 сажени».

Еще большее уменьшение острога Торговой стороны предусмотрено третьим вариантом: «По 3-статье, толко, государь [т] укажут быти новому острогу, и перед тою статьею с убавкою и розсмотру быти Новому острогу с того ж места, от реки ж от Волхова по Федоровскому ж ручью вверх к земляному ж валу. И от того ручья по земляному валу по Нутнянскую башню, не доходя замного до Славенских ворот. А от Нутнянской башни с валу поворотить Нутнянскою улицей до церкви Филипа апостола. Тою ж Нутнянскою улицею через Славенскую улицу к реке к Волхову мимо митрополича сына боярского Михайлова двора Матвеева через государев сад по реку по Волхов против мелницы, что была мелница на реке на Волхове. А от мелницы по берегу реки Волхова до болшого мосту, и от мосту по Федоровской же ручей. А по мере будет около того острогу 1564 сажени. И толко острога ставить по тому месту от реки Волхова по Нутнянской улице до земляного валу и по тому месту ров копать нов на 373 саженех. А дворов по Нутнянской улице под острог и под ров доведетца сломать 15 дворов, а по Федоровскому ручью 26 дворов. А от Федоровского ручья от Нового острогу до Николских ворот до земляного валу останетца за острогом 403 сажени. И в том валу за Федоровским ручьем останутца 2 монастыри девичьих: Михаилецкои да Еуфимьин, да посацких приходных 3 церкви каменных, да посацких и всяких лю-

- 107 -

дей и церковных причетников 193 двора. А до Михаилицкого монастыря от Федоровского ручья сажен со 100, а до иных церквей сажен по 150 и болши. А по другую сторону от Нового ж острогу до Славенских ворот до земляного ж валу 294 сажени, и в том месте останетца 4 церкви каменых, а от нового острога до тех церквей будет до одной 80 сажен, до другой 99 сажен, а до других до двух церквей по 200 сажен и болши. Да посацких и всяких людей дворов по Славне по Нутнянскую улицу останетца за острогом 109 дворов. И будет государи укажют ныне острогу убавить, и тем двором и за острогом стоять мочна до времени, до вестей. А сказать им, чтоб они в тех дворех ныне жили, а впредь бы не плошились, селились в новом остроге. И убудет перед прежним острогом по 3 статьи 1306 сажен бес чети».

Четвертый вариант дает добавление к третьему варианту: «Да по розсмотру же будет государь [т] укажут. В тот же в Новой острог в осадное время доведетца принять от Федоровского ручья на другую сторону до церкви великомученика Никиты поставнти острожок рукавом для того, что та церковь от того Нового острога, от Федоровского ручья только 73 сажени, и за острогом тое церкви для близости в осадное время рукавом не принять нелзе потому, что церковь большая, только ее не принять к острогу, и в осадное время от нее будет теснота большая. А около того прибавочного острожку и с церковью будет 191 сажень, и так будет в осадное время с тое церкви и из нарезу и из ручных пищалей острог очищать вдоль по острогу и по рву, по Федоровскому ручью на обе стороны»³⁹.

Естественным развитием последних трех вариантов, оставляющих за стенами проектируемых острогов значительное количество жилых дворов, было предложение переселить их жителей на Софийскую сторону: «А толко государь [т] укажут с Торговые стороны дворы всяких людей перенести на Софеискую сторону и зделати острог в земляном в болшом валу, что около меншого валу каменного города»⁴⁰.

Если приведенные варианты фортификаций Торговой стороны подтверждают самый факт разработки разных проектов строительства задуманных в 1631 г. укреплений, то сведения о проектах по Софийской стороне представляют для нас самый непосредственный интерес, коль скоро на чертеже Пальмквиста, как мы предположили, и представлен один из таких проектов.

В отписке воевод 7 июня 1631 г. относительно фортификаций Софийской стороны выдвинуто следующее предположение: «А по розсмотру доведетца быти острогу от земляного меншого валу вверх по реке по Волхову до Олексеевские каменные башни, что за Ямскою слободою на Псковской дороге. А по мере от земляного меншого валу до Олексеевскои башни 310 сажен, а от Олексеевские башни по земляному по болшому валу до Пруские улицы до проез-

³⁹ ЦГАДА, ф. 141, оп. 1, д. 20, лл. 15-21.

⁴⁰ Там же, л. 26.

- 108 -

жих ворот, а от Пруских ворот до башенново места, что была деревянная башня, а по мере от Олексеевские башни по валу до Пруских ворот и до башенного места 453 сажени. А от тое башни через старые посацкие дворовые места меж Прускои и Чедюнцовскои улицы к земляному к меншому городу до Веденские башни, а по мере от болшого валу до меншого валу 235 сажен. И всего около того нового острогу по мере 798 сажен. А затем того болшого валу останетца 1961 сажен, и будет государи укажут сверх того острогу прибавить, и ис того валу острогу прибавити мочно, и все осыпи занять никоторыми меры нелзе»⁴¹.

Как видим, общее состояние укреплений Софийской стороны к 1631 г. было таким, что воеводы считали единственно возможным в существующей обстановке не восстанавливать всю линию укреплений, а ограничиться строительством небольшого острога в южной части Софийской стороны, использовав для него частично старую линию укреплений от Детинца и Земляного города по берегу Волхова до Алексеевской (Белой) башни и далее до башенного места у Прусских ворот, а затем возвести стену от этой последней точки до Введенской башни Земляного города; все остальное пространство Софийской стороны предполагалось оставить неукрепленным.

Такая линия проектируемого острога во всех деталях совпадает с фортификацией, показанной на плане Пальмквиста в южной части Софийской стороны. Вероятно, еще одним вариантом возможного решения могло быть альтернативное предложение о сооружении подобного острога в северной части Софийской стороны, отвергнутое воеводами к моменту составления отписки 7 июня. Таким образом, ситуация Софийской стороны на чертеже Пальмквиста является не генеральным планом сооружения фортификаций, а сводным обозначением вариантов, включающим восстановление Окольного города по его традиционным линиям, а также альтернативные предложения о возможных путях сокращения площади острога.

Это более ранний этап проектирования, нежели тот, что отражен отпиской от 7 июня. На чертеже, отосланном в Москву при этой отписке, на Софийской стороне уже не было проектируемого острога в северной части Окольного города, зато на нем должен был отразиться свод всех четырех вариантов укреплений Торговой стороны, чего нет на плане Пальмквиста. Но если окончательный чертеж был отослан в Москву, то ранние варианты планов должны были остаться в Новгороде.

Все предложения новгородских воевод о сокращении фортификаций были отвергнуты уже в конце июня 1631 г., когда из Москвы было предписано: «Город на Софеиской и Торговой сторонах делать так, как он был, без изменения и убавок»⁴². Практическое осуществление этого указа повлекло строительство Земляного и Окольного городов на Торговой стороне. Окольный город Софий-

⁴¹ Там же, лл. 26-28.

⁴² ЦГАДА, ф. 141, оп. 1, д. 20, л. 37 и сл.

- 109 -

ской стороны, как уже отмечалось, оставался в развале до 1656—1657 гг., очевидно, из-за запустения этой части города.

Коль скоро царский указ требует строить город, «как он был», наши наблюдения ведут к мысли об адекватности предписанного проекта плану городских фортификаций, существовавших до 1631 г. Это касается, в частности, и береговых укреплений Торговой стороны, впервые построенных, таким образом, не в 1632 г., а в более раннее время. В самом деле, в отписке новгородских воевод от 27 июня 1632 г. сообщается: «И мы, холопи твои, на Торговой стороне росписали новой город делать по земляной по всей осыпи от реки от Волхова от Славенских ворот до Федоровского ручья, а от Федоровского, государь, ручья до Борисоглебской башни до реки же Волхова на тысече на трехсот на семидесяти трех саженех по тому месту, где стоял старой острог. И тот, государь, новой город на Торговой стороне по земляной осыпи обложили июня в 24 день. А делают, государь, город по всей осыпи наемные посошные люди, а чаят, государь, что отделают тот город по земляной осыпи со всем к Семеню дни. ...А за тем, государь, осталось того городового дела, где стоит старой острог подле реки Волхова по берегу от Славенских ворот до Борисоглебской башни тысеча триста сорок три сажени. И на тех, государь, местех от реки Волхова ныне города делать некем, покаместа, государь, плотники отделаютца от того дела, что ныне делают город от реки Волхова по осыпи»⁴³. Теми же словами о том, что строительство береговой линии на месте старого острога еще не начато, говорится и в отписке 23 сентября 1632 г.⁴⁴, а в отписке, пришедшей в Москву 17 мая 1633 г., сообщается: «Да на Торговой, государь, стороне подле реки Волхова деревянного города не делано же»⁴⁵.

Мы видим, что и до 1632 г. существовала береговая линия укреплений Торговой стороны на всем протяжении 1343 саженей. О наличии до 1632 г. береговой линии укреплений на Софийской стороне можно судить на основании анализа тех цифр, которые фигурируют в проектных предложениях, касающихся Софийской стороны. В самом деле, общая протяженность линии Окольного города здесь с включением ее береговых участков хорошо известна по Описи 1675 г.: «И всего большого деревяного города з башнями по мере 2105 сажен без четверти»⁴⁶. Как уже отмечено, этот документ пользуется казенной 3-аршинной саженью в 216 см. Следовательно, стена Окольного города, начинавшаяся у Новинских ворот Земляного города и заканчивавшаяся у Розважских его ворот, имела протяженность в 4546 м. В проектных предложениях 1631 г. фигурируют следующие цифры: «От земляного меншого валу вверх по реке по Волхову до Олексеевские каменные башни... 310 сажен»;

⁴³ ЦГАДА, ф. 141, оп. 1, д. 20, л. 150.

⁴⁴ Там же, л. 174.

⁴⁵ Там же, л. 205.

⁴⁶ Монгайт А. Л. Указ. соч.., с. 126.

- 110 -

от нее «до Пруских ворот и до башенного места 453 сажени». В сумме эти две величины дают 763 саж. «А затем того болшого валу останется 1961 сажен». Всего, таким образом, в подлежащем восстановлению Окольном городе Софийской стороны должно быть 2724 саж. Поскольку в 1632 г. использовалась 40-вершковая сажень (180 см), перевод на метры дает здесь 4903 м, что представляется невероятным. Ошибка подсчета обнаруживается довольно легко. Определяя протяженность стен проектируемого острожка, авторы отписки складывают 453, 310 и 235 саж., получив в результате 798 саж., тогда как действительный итог равен здесь 998 саж. Одна ошибка порождает другую. Желая установить протяженность стен, которые, по мнению воевод, восстанавливать не следует, из общей цифры, известной воеводам, было вычтено на 200 саж. меньше, чем требовалось. Если наши наблюдения правильны, истинная длина невосстанавливаемой линии равна не 1961, а 1761 саж. В таком случае общая протяженность стен Окольного города Софийской стороны, существовавшего до 1632 г., должна равняться не 2724, а 2524 саж. Проверим наше предположение переводом последней цифры на современные меры. 2524 40-вершковых саженей равны 4543 м. Как видим, эта цифра тождественна той, которая получена по данным Описи 1675 г. (4546 м). Значит, и до 1632 г. старый острог на Софийской стороне включал в свой состав не только укрепления нагорной части, но и береговые стены на всех тех участках, где их строили в середине XVII в.

Такой вывод не вызывает сомнений. Однако он вступает в очевидное противоречие с показаниями шведского плана 1611 г. Напомним, что там береговая линия Софийской стороны изображена в виде стены с башнями только к югу от Детинца, а к северу от него она имеет вид системы эскарпов. Что касается береговой линии Торговой стороны, то ее на плане 1611 г. нет вовсе, если не считать тына в южной части волховского побережья.

Опираясь на эти данные, следовало бы настаивать на том, что отсутствующие на плане 1611 г. укрепления были построены или шведами в 1611—1617 гг., или же новгородцами сразу после Столбовского мира.

Какие-то фортификационные работы в Новгороде производили и при шведах, но они коснулись лишь Детинца и Земляного города. В грамоте 21 мая 1631 г. говорится: «И ныне нам боярин наш князь Дмитреи Михаилович Пожарской в допросе сказал: около каменново де города на Софеискои стороне, что делал Яков Пунстосов, осыпь крепка и ров добр и к осадному силенью то место крепко. Только по той осыпи острог худ. А на Торговой, де, стороне острог и ров худ же и к осадному сиденью ненадежно»⁴⁷. Какие-то работы над укреплениями вели и в первой половине 20-х годов XVII в. при воеводе князе Иване Ивановиче Одоевском. В сентябре 1629 г. отправленная в Новгород царская грамота тре-

⁴⁷ ЦГАДА, ф. 141, оп. 1, д. 20, л. 3.

- 111 -

бовала сведений о том, сколько в Новгороде «зделано города и всяких городовых крепостей и сколько чево недоделано и о том о всем писать»⁴⁸. Однако и эти работы вели главным образом в Детинце. Если бы береговые стены Софийской и Торговой сторон были выстроены после 1611 г., то к 1631 г. еще не могло бы возникнуть столь острой потребности в тотальном обновлении всех новгородских фортификаций, катастрофическое состояние которых отражено отписками 1631 —1632 гг.

Теперь нужно рассмотреть вопрос о времени первоначального сооружения береговых линий Окольного города на Торговой и Софийской сторонах, чтобы выяснить, существовали ли они до 1611г.

Начало строительства береговой линии укреплений Софийской стороны относится к 80-м годам XVI в. и составляет часть проекта сооружения Земляного города⁴⁹. В этом легко убедиться, анализируя материалы писцовой книги Л. Аксакова 1582—1584 гг. В числе дворовых мест, «подошедших под Земляной город», в ней называются 7 мест на Рядитине улице и 5 мест «и с припускними» на Лукине улице. Дворы на Рядитине улице никак не локализованы. Что же касается Лукиной улицы, то отведенные под Земляной город участки тяготеют к берегу Волхова, но отделены от него двором Неудачи Цыплятева, который только что был расширен до 420 кв. саж. включением в него четырех соседних пустых мест. Отвод затронул и хозяйство Цыплятева: на двух «припущенных под Земляной город» местах отмечен «на них прудец Ниудачи Цыплятева»⁵⁰.

Между тем и Рядитина, и Лукина улицы достаточно далеко отстоят от Земляного города. «Роспись Софийской стороны» 1632 г: указывает: «Да от Земляного ж от Меньшого валу от Новинских ворот Новинскою ямскою слободою по улице через Черницыну улицу до Рядетины улицы до каменого храму Троицы живоначальные 72 сажени»⁵¹. Лукина улица называлась по стоящей на ней церкви Луки, но от Троицкой церкви до церкви Воздвижения «тою же Ямскою слободою» 42 саж., а от последней до церкви Луки «Ямскою улицей» еще 31 саж.⁵² Таким образом, от Земляного города до Лукиной улицы было не меньше 310 саж. Иными словами, отведенные под Земляной город участки на Рядитине и Лукиной улицах находились вне Земляного города. Более того, от Лукиной улицы было гораздо ближе к Окольному городу. Та же «Роспись» 1632 г. указывает расстояние от церкви Луки до него: «А от Луки еуангелиста до Олексеевские до круглые башни до Большого земляного валу тою ж Ямскою улицею пустых мест 100 сажен»⁵³.

⁴⁸ ЦГАДА, ф. Разрядного приказа, № 210, стб. 27, столпик 5, лл. 50-59.

⁴⁹ Строительство собственно Земляного города относится к 1582 г. (Псковские летописи, вып. 2. М., 1955, с. 263).

⁵⁰ Майков В. В. Книга писцовая по Новгороду Великому конца XVI в. Спб., 1911, с. 181, 186, 189-190.

⁵¹ Воробьев А. В. Указ. соч., с. 239.

⁵² Там же.

⁵³ Там же.

- 112 -

Такое противоречие может быть разъяснено только одним способом. При проектировании Земляного города в начале 80-х годов XVI в. было решено соединить его южный Новинский бык с крайним южным участком вала Окольного города на Софийской стороне у Алексеевской башни, прикрыв, таким образом, Гончарский конец со стороны Волхова. Эта стена, под которую не насыпали вал⁵⁴, показана на шведском чертеже 1611 г. с 3-мя башнями. Такую же стену с 3-мя башнями мы видим и на плане Пальмквиста.

К северу от Земляного города,, на побережье Неревского конца,, писцовая книга Л. Аксакова не знает каких-либо фортификаций, в чем легко убедиться из описаний Дослани и Борковой (сведения о других улицах этого района в книге не сохранились), которые начинаются от Волхова; застройка этих улиц упирается в Деревянный город только на противоположных их концах, у вала Окольного города⁵⁵. Нет в писцовой книге и отводов под фортификации, подобных тем, какие были произведены на Лукине и Рядитине улицах. Однако план 1611 г. показывает здесь какую-то линию земляных укреплений. Следовательно, мероприятия 80-х годов XVI в. по укреплению берега Софийской стороны продолжались и после составления писцовой книги Л. Аксакова.

Окончательно убеждают в этом материалы Разрядных книг. В 1584 г. из Москвы были отправлены «для городового дела в Новегороде князь Иван княж Семенов сын Лобанов да Остафей Пушкин»⁵⁶. В 1585 г. приказано «город в Новегороде делати Софейская сторона боярину Федору Васильевичи» Шереметеву да князю Петру Лобанову; а Торговая сторона окольничему Ивану Михайловичю Бутурлину да князю Ивану Елецкому»⁵⁷. Тогда же между боярами возник местнический спор: Бутурлин возмутился своей долей порученного ему дела из-за того, что «во всех росписях Софейская сторона имянуетца болши Торговой стороны». В результате было решено «наугородцкое городовое дело делати воеводе князю Данилу Ондреевичю да боярину Федору Васильевичю Шереметеву с товарищи всем вместе обе половины города на обеих сторонах, на Софейской и на Торговой, и промышлять городовым делом всем сопча по прежнему государеву наказу»⁵⁸. В 1586 г. вспыхнул новый местнический спор, между новыми воеводами князем Федором Михайловичем Трубецким, Данилой Андреевичем Нохтевым, князем Василием Ивановичем Ростовским и князем Иваном Михайловичем Елецким, которым в конце концов царь указал «не дуровать» ⁵⁹.

⁵⁴ В «Росписи Софийской стороны» 1632 г. говорится: «И от Меньшого от земляного валу вверх по реке по Волхову по берегу земляного валу нет» (Воробьев А. В. Указ. соч., с. 230).

⁵⁵ См.: Майков В. В. Указ. соч., с. 4, 8, 21, 33.

⁵⁶ Разрядная книга 1475—1598 гг. М., 1966, с. 346

⁵⁷ Там же, с. 356.

⁵⁸ Там же, с. 357.

⁵⁹ Там же, с. 374-376.

- 113 -

Таким образом, по завершении работ на Земляном городе, с 1584 г. ведется и строительство Окольного города на обоих берегах Волхова. Однако включила ли новая фортификация в свой состав и береговые линии? Ответить на этот вопрос позволяет обращение к материалам по Торговой стороне.

В 1570 г. дворы, стоявшие у берега Волхова в начале Иванской улицы (недалеко от выхода на Торговую сторону Волховского моста), были отведены под Тверской гостиный двор, что подтверждается и писцовой книгой Л. Аксакова 1581—1582 гг.⁶⁰ Однако в писцовой книге Федора Мещерского 1586 г. сообщается: «А те все дворовые места подойдут под новую городовую меру»⁶¹. По той же книге подобные отводы были сделаны в начале Иворовой (2 двора), Славковой (2 двора), Коржевой (1 двор) улиц, то есть на волховском побережье от Великого моста до Федоровского ручья. Кроме того, к северу от ручья в начале Федоровской улицы было отведено «под новую городовую меру» 8 пустых дворовых мест⁶². К сожалению, в писцовой книге 1586 г. не описаны улицы, расположенные севернее Федоровской, но и приведенные данные показывают, что в систему укреплений 1584—1586 гг. здесь включена и береговая линия.

По-видимому, воеводы «дуровали» еще не менее 6 лет. 3 июля 1592 г. датируется поручная запись об охотниках Алексеевской слободы, которые подрядились доставить из вотчины Вяжищского монастыря 1298 3-саженных бревен, 21 6-саженное бревно, 97 5-саженных бревен и 84 4-саженных бревна, «и высекши им тот лес, поставити в Великом Новегороди неполна у государева городового дела безсрочно»⁶³.

Надо полагать, что отводы середины 80-х годов XVI в. были реализованы, береговые стены построены тогда же или в начале 90-х годов, а отсутствие их на плане 1611 г. объясняется тем, что к моменту шведской осады они находились в полном развале на Торговой стороне и в виде заметных остатков на Софийской, что и отражено этим чертежом. Следует принять во внимание, что береговые стены стояли не на валах и были особенно уязвимы во время ежегодных паводков.

Несколько слов нужно сказать о береговом тыне, обозначенном на плане 1611 г. в южной части Славенского конца. Он начинается от Славенской проезжей башни, на протяжении нескольких метров идет по берегу Тарасовца до Волхова и тянется по берегу Волхова, немного не доходя до Арсеньева монастыря. Был ли этот тын городовым укреплением? На такой вопрос можно ответить только отрицательно. Дело в том, что писцовая книга Л. Аксакова и «Лавочные книги» 1583 г. знают на указанном участке Государевы двор и сад,

⁶⁰ См.: Майков В. В. Указ. соч., с. 222.

⁶¹ Греков Б. Д. Опись Торговой стороны в писцовой книге по Новгороду Великому XVI века. Спб., 1913, с. 12.

⁶² См.: Греков Б. Д. Опись Торговой стороны..., с. 36, 40, 44, 57, 70, 75.

⁶³ Русская историческая библиотека, т. XXXII. Архив П. М. Строева, т. I. Пг., 1915, стб. 681-683, № 354.

- 114 -

планировка которых началась в 1570 г., но особый размах она приобретала в 80-е годы XVI в. Анализ письменных данных позволил A. И. Семенову заключить, что «весь берег Волхова от Ярославова дворища до Великого Костра (башни деревянного города у Волхова) и вглубь до Славенской улицы был отведен под Государев двор»⁶⁴. Показанный на плане 1611 г. тын, скорее всего, и следует квалифицировать как ограду Государевых двора и сада, поставленных взамен неуцелевших фортификаций.

Наличие отводов под береговые стены в писцовых книгах 80-х годов XVI в. свидетельствует о том, что тогда эти стены строили впервые. В серии публикаций С. Н. Орлова изложено его представление о более ранней датировке этих фортификаций. Полностью игнорируя показания писцовых книг, он исходит из мысли, что «определенных сведений о времени сооружения оборонительной стены Окольного города по обоим берегам Волхова нет», «дату возникновения деревянной оборонительной стены вдоль реки Волхова без археологических исследований решить невозможно, но в XV в. она уже существовала»⁶⁵. В последнее время тот же автор считает возможным относить эту стену даже к концу XII в., хотя археологических исследований и не проводилось ⁶⁶.

Оставим XII в. на совести С. Н. Орлова и рассмотрим его аргументацию в пользу XV в. «Определенные сведения, — пишет он, — о наличии оборонительной стены вокруг Софийской стороны имеются в летописи под 1493 г., где подробно описан весь путь вокруг внешней оборонительной линии в связи с крестным ходом. Линия «города», т. е. укреплений, начиналась к югу от кремля, шла вдоль рукава Волхова к Алексеевской церкви, т. е. к тому месту, где позднее построили Белую (или Алексеевскую) башню...»⁶⁷. Летописный рассказ о крестном ходе 1499 г.⁶⁸ не дает, однако, никаких «определенных сведений» по интересующему нас предмету. Архиепископ Геннадий, «дошед до Образа да пошел на левую руку на реку, да рекою пошел в Горничарской конець, к Олексею святому к деревеной церкве». На заключительном участке своего движения он «от Петровского мосту пошел к реке и шел берегом до Яневы улицы, и пришед к Яневе улицы, да взошел на гору да пошел к Новому мосту»⁶⁹. Ни о каких стенах здесь нет сведений. В кольцо маршрута крестного хода, кстати, входили и дворы за

⁶⁴ Семенов А. И. Древняя топография южной части Славенского конца Новгорода. — Новгородский исторический сборник, вып. 9, с. 66.

⁶⁵ Орлов С. Н. К топографии и истории оборонительных сооружения древнего Новгорода. — Ученые записки Новгородского пединститута, т. I, вып. 1. Новгород, 1966, с. 24-25.

⁶⁶ См.: Мавродин В. В., Орлов С. Н. К вопросу об «Уставе» князя Ярослава «о мостех». — СА, 1976, № 2, с. 93, рис. 2.

⁶⁷ Орлов С. Н., Орлов А. В. Оборонительные укрепления древнего Новгорода. Новгород, 1959, с. 38.

⁶⁸ Об истинной дате крестного хода, который был не в 1493 г., а в 1499 г., см.: Янин В. Л. О продолжительности строительства Новгородского кремля конца XV в. — СА, 1978, № 1.

⁶⁹ Новгородские летописи. Спб., 1879, с. 62-63.

- 115 -

стеной Окольного города, в частности у Духова, Зверина и Николо-Бельского монастырей.

Второй аргумент С. Н. Орлова — ссылка на летописное описание пожара Софийской стороны в 1472 г.: «Той же осени, сентября 9, на Яневе улицы загорися, и погоре побережье все и за Даньславлю улицю, а городней стене погоре от берега полтора прясла, и Гребельской мосток весь выгоре, и гребля вся и до Великого мосту, и 3 церкви огоре: святыи Владимир и святыи Дмитрии на Доньславли улици и святыи Кирил предил у святого Дмитрия» ⁷⁰. С. Н. Орлов толкует это сообщение таким образом, что во время пожара 1472 г. якобы сгорело полтора прясла стены между Яневой и Досланей улицами на берегу Волхова⁷¹. Но летописное сообщение говорит совсем о другом. Пожар, начавшийся на побережье у Яневой улицы, распространился отсюда на север за Даньславлю улицу и на юг до Великого моста. Побережье между этими пунктами выгорело все. Далее пожар захватил и (вне побережья) северный участок Неревского конца, где находилась церковь Дмитрия, стоявшая у вала Окольного города, линия которого расположена здесь перпендикулярно к береговой линии Волхова. Именно здесь, надо полагать, и «погоре от берега полтора прясла» городской стены. Как видим, оба привлеченных С. Н. Орловым свидетельства в пользу XV в. не содержат оснований для столь ранней даты береговых стен. В подтверждение того, что они появились позднее, сошлемся на того же С. Н. Орлова: «Из летописи известно, что 1478 г. новгородцы ремонтировали стены вокруг города и через Волхов⁷². Это сообщение позволяет предположить, что тогда еще оборонительной стены от Волхова не было»⁷³.

Не строили береговые стены и в первой половине XVI в. В 1502 г. «повелением великого князя Иоанна Васильевича всеа России поставлен бысть древяный Великий Новград по старому спу и стрельницы древяные, а старые каменные разбили»⁷⁴. В 1504 г. «свершиша городу рубление, и оу стрелниц оу всех примостки изнарядиша, и ворота иззамкнуша, и сторожи оуставиша оу всех стрелниц»⁷⁵. В 1508 г. в большой пожар «погоре стена городная от Славна и до Щитнои улицы»⁷⁶, а в 1526 г. «стены выгоре 4 прясла» на Софийской стороне; поскольку тогда горели и церкви Луки и Воздвиженья, стоявшие в непосредственной близости к валу Окольного города, надо полагать, что речь идет о пожаре прясел около этих церквей⁷⁷.

⁷⁰ ПСРЛ, т. IV, ч. 1, вып. 2. Л., 1925, с. 449.

⁷¹ См.: Орлов С. Н., Воробьев А. В. Указ. соч., с. 38.

⁷² ПСРЛ, т. VI. Спб., 1853, с. 211.

⁷³ Орлов С. Н. К топографии и истории оборонительных сооружений древнего Новгорода, с. 25.

⁷⁴ ПСРЛ, т. XII. Спб., 1901, с. 266; см. также: ПСРЛ. т. IV, ч. I, вып. 3. Л., 1929; с. 610-611.

⁷⁵ ПСРЛ, т. IV, ч. I, вып. 3, с. 611.

⁷⁶ Там же, с. 612.

⁷⁷ Там же, с. 542, 613.

- 116 -

В 1534 г. «заложиша стену древяну на Софеискои стороны по старому месту».⁷⁸ Отсутствие береговой стены в это время документировано изображением на иконе «Видение хутынского понамаря Тарасия» (из собрания Русского музея), в основу которого положен рассказ о пожаре 1508 г.⁷⁹ Следует обратить особое внимание на местоположение построенных в XVI в. каменных Алексеевской и Петровской башен. Только эти башни в Окольном городе на протяжении всего московского времени выстроены из камня. Но ведь они замыкают с двух сторон всю ту систему острога Софийской стороны, которая существовала до возведения береговых стен.

В 1537 г. «повелеша город ставити на Торговой стороне, понеже опосле великого пожара поставлен город толко на Софеискои стороне, а на Торговой не поставлен, и на Торговой стороне повелеша город поставите въскоре же, како бы можно от ратных боронитися; и поставиша город все градом, опрично волостей, в пять дней, во человек стоящь в высоту, около всей стороны»⁸⁰. Это сообщение подтверждает, что в пожар 1508 г. горела именно стена на валу, коль скоро Торговая сторона оказалась совершенно беззащитной и потребовались оперативные полумеры по восстановлению ее фортификаций.

О каких-либо работах по укреплению Окольного города между 1537 и 1582 гг. источники не сообщают. Если береговые стены, построенные во второй половине 80-х и первой половине 90-х годов, были утрачены к моменту шведского нападения, то легко объясняется и загадочная, на первый взгляд, деталь плана 1611 г. На нем в северной части Новгорода стены Окольного города соединены условной линией через Волхов, посреди которого обозначена плавучая (?) башня. По-видимому, при приближении шведов было решено использовать уже примененный в 1478 г. способ наиболее оперативной и простейшей защиты города от нападения с кораблей.

Таким образом, возможно назвать этапы строительства и капитального ремонта деревянных укреплений Новгорода в московское время.

1502—1504 гг. — строительство стен и башен Окольного города на линии древнего вала Софийской и Торговой сторон.

1534 г. — строительство Окольного города на Софийской стороне «по старому месту».

1537 г. — строительство Окольного города Торговой стороны, сгоревшего в 1508 г.

1582—1584 гг. — строительство Земляного города и береговой стены на Софийской стороне от Земляного города до Алексеевской башни.

⁷⁸ Там же, с. 615; ср.: там же, с. 567.

⁷⁹ См.: Порфиридов Н. Г. Два сюжета древнерусской живописи и их отношение к литературной основе. — Труды Отдела древнерусской литературы Института русской литературы АН СССР, т. XXII. М.-Л., 1966, рис. 2.

⁸⁰ ПСРЛ, т. IV, ч. 1, вып. 3, с. 577.

- 117 -

1584—1592(?) гг. — строительство Окольного города на обеих сторонах Волхова, в том числе и впервые береговых линий Торговой стороны и Неревского конца на Софийской стороне.

1631—1634 гг. — разработка вариантов восстановления городских укреплений; решение восстанавливать острог «как он был, без изменения и убавок»; восстановление Земляного города и Окольного города на Торговой стороне.

1656—1657 гг. — строительство Окольного города на Софийской стороне.

1665—1667 гг. — строительство Окольного города на Торговой стороне.

Системы 1656—1657 гг. и 1665—1667 гг. постепенно приходили в упадок, и после практически неосуществленной попытки восстановления городских укреплений в 1681—1682 гг. их ремонт был запрещен в 1692 г., а в 1701 г. все деревянные стены и башни были разобраны⁸¹.

Нам остается обсудить еще, каким образом проектный чертеж 1631 г. оказался в распоряжении шведского правительства, а спустя 42 года послужил основой для нанесения на него разведывательных данных военного агента шведов. Разгадка кроется в обстоятельствах фортификационных работ 1632—1634 гг.

В марте 1632 г. для активизации работ по восстановлению укреплений из Москвы в Новгород была прислана группа иноземных мастеров с «городовым смышленником» Юстом Матсоном во главе: «А как к вам сия наша грамота придет, а городовой смышленник Юстьмонсон в Великий Новгород приедет, и вы б тот ров, что около меншово земленова валу велели ему досмотрить, как тот ров и всякие у рва крепости по ево Юстъмасонову вымыслу надобно делать. И как он тово рву и иных крепостей досмотрит, и вы б тот его досмотр и вымысел велели написать имянно, и велели тот ров и иные крепости у рву поделать, как вымыслит городовой вымышленник Юстъматсон. И как ров и всякие крепости учнут делать, и вы б тово городовово смышленника Юстмансона послали из Великого Новагорода во Псков с кем пригоже для дела... А велели ему Юстъмансону и людем ево давать из наших из новгородцких из четвертных доходов, да вы ему Юстмансону по десять алтын, а людем ево трем человеком по шти денег на день, да питья ему Юстмансону по четыре чарки вина, по четыре крушки меду, по четыре крушки пива на день»⁸².

В отписке новгородских воевод 27 июня 1632 г. описываются действия Юста Матсона, который, дав «новую черту» Земляному городу, велел расширить и углубить его ров, укрепив его стоячим тыном. Воеводы не без юмора сообщают: «А болши, государь, того иного мастерского Юстмансонова вымыслу у того рва по ся места нет никакова. А что, государь, впредь у него каково вымыслу объ-

⁸¹ См.: Орлов С. Н., Воробьев А. В. Указ. соч., с. 44-45.

⁸² ЦГАДА, ф. 141, оп. 1, д. 20, лл. 109-112.

- 118 -

вится, и о том, государь, к тебе, ко государю, мы, холопи твои, отпишем». Однако вслед за этим в отписке излагаются более чем странные распоряжения Матсона по осуществлению его «вымысла»: «А землю, государь, ис того рва смышленник Юстъмансон велел рознашивать по огородным и пустым местам. А вал, государь, земляной в ыных местех был неровен, и мы, холопи твои, велели те места, где был вал земляной неровен, выровнять тою землею, что носили изо рва» ⁸³.

Кроме того, «смышленник» распорядился сыпать землю из рва на берег Волхова у Розважи улицы, то есть в непосредственной близости к Земляному городу, в результате чего образовался столь высокий холм, что «в приход воинских людей тут за курганом упрятатца будет многим людем мочно и не одной тысече, от того кургана теснота будет великая для того, что тот курган стал против земляного валу у самого рва» ⁸⁴. «Да по другую, государь, сторону Земляного ж города от Новинки от реки ж Волхова против городового земляного быка берег от Земляного города к реке к Волхову поперег семнацать сажен. И городовой, государь, смышленик велел был изо рва на тот берег против города так же землю сыпать. И мы, холопи твои, земли ему на тот берег против города сыпать не дали для того, что, государь, тут будет от реки Волхова против Земляного города так же вал великой; и в приход, государь, воинских людей будет от того нового валу так же городу теснота великая... И мы, холопи твои, по здешнему высмотру тот берег приняли к Земляному городу, чтоб, государь, в приход воинских пеших людей тут притоку не было. И хотим, государь, по тому месту к Земляному городу от реки Волхова поставите во стены место острогом или зарубити стеною с тарасы»⁸⁵.

Очевидно, что действия Матсона, стремившегося, не увеличивая высоту вала Земляного города, создать рядом с ним две искусственные господствующие над ним высоты, изобличают его как шведского агента. Из Москвы было приказано срыть Матсонов «курган». Однако, по-видимому, С. Н. Орлов, первым обративший внимание на злоумышления «городового смышленника», заблуждается, полагая, что Матсон был под арестом отправлен в Москву⁸⁶. Требование прислать Юста Матсона к Москве содержится в грамотах 17, 30 апреля и 9 мая 1633 г.⁸⁷, но даже в 1634 г. он продолжал получать жалование из четвертных доходов, как это явствует из показаний приходо-расходной книги за 7142 г.⁸⁸.

Имеется достаточно оснований, чтобы предположить еще одно действие Юста Матсона — тайную передачу шведам проектного чертежа, содержавшего и значительную информацию о реальных планах укрепления Новгорода.

⁸³ ЦГАДА, ф. 141, оп. 1, д. 20, лл. 144-146.

⁸⁴ Там же, л. 147.

⁸⁵ Там же, лл. 147-148.

⁸⁶ См.: Орлов С. Н., Воробьев А. В. Указ. соч., с. 49.

⁸⁷ ЦГАДА, ф. 141, оп. 1, д. 20, лл. 201, 204, 207-215.

⁸⁸ См.: Сташевский Е. Д. Указ. соч., с. 140.

- 119 -

С Вашими замечаниями и предложениями можно зайти в Трактиръ или направить их по электронной почте.
Буду рад вашим откликам!