Русский город
Архитектурно-краеведческая библиотека
Н.К. Стеценко О причинах строительства и функциях Азово-Моздокской линии
OCR и подготовка текста к HTML-публикации на сайте Halgar Fenrirson по
Н.К. Стеценко. О причинах строительства и функциях Азово-Моздокской линии // Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. 2007. № 6.
Деление на страницы сохранено. Номера страниц проставлены внизу страницы. (Как и в журнале)
Вопрос о назначении линии крепостей, построенных между Азовом и Моздоком в 1777—1783 гг. и имевших военное значение до 1864 г., неоднократно рассматривался нашими предшественниками[1]. Изучение истории строительства и функционирования Азово-Моздокской линии показало ее полифункциональность, заключающуюся в многообразии, многовариантности и взаимозависимости ее задач[2]. Однако некоторые из функций этой линии до настоящего времени не получили должного освещения в историографии.
Появление российских укреплений в Западном Прикаспии (Терки, Кизляр) первоначально местным населением было воспринято положительно. Однако строительство укрепления Моздок в 1763 г. на границе кабардинской земли вызвало его недовольство, а в дальнейшем привело к вооруженным столкновениям. Кабардинцев поддерживало Крымское ханство, направляя войска для уничтожения Моздока. Российские власти вынуждены были создать на Тереке отряд численностью около 3 тыс. человек. Возглавил войска генерал-майор Иван де Медем, командовавший до того Оренбургским корпусом. Его удачные, но частые и утомительные походы в Притеречье, Прикумье и Верхнее Прикубанье к середине 70-х гг. XVIII в.[3] показали явную необходимость постоянного военного присутствия в Предкавказье и создания здесь стационарных военных сооружений — линии крепостей. Перед правительством Екатерины II стояла задача объединить два очага российского влияния в Предкавказье (Приазовье и Притеречье).
В результате русско турецкой войны 1768—1774 гг., закончившейся разгромом на Дунае османской армии, Порта была вынуждена сделать ряд важных политических и территориальных уступок России. По Кучук-Кайнарджийскому мирному договору Крым был объявлен независимым от Турции, а российско-османская граница на Северном Кавказе стала проходить от устья Терека до Моздока и далее на северо-запад к Азову[4]. Появилась возможность стабилизации политической ситуации в регионе через военно-казачью колонизацию. Однако новая граница имела крепости и войска только на отрезке от Кизляра до Моздока, остальное же 500-верстное пространство было открытым.
«Закрыть» границу созданием здесь мощных форпостов было поручено князю Г.А. Потемкину. По его распоряжению была обследована граница от Моздока до Азова и составлен проект линии из 10 крепостей, ряда редутов и форпостов. Прикрыть границу должны были волжские и хоперские казаки, ссылаемые на Кавказ за участие а пугачевском бунте. Доклад князя Потемкина «Об учреждении линии от Моздока до Азова» утвержден Екатериной II 24 апреля 1777 г., он имел силу закона и положил начало основанию линии[5]. В этом документе указываются некоторые экономические и военно-стратегические причины строительства линии.
В описании линии между Тереком и Доном, приложенном к докладу, сказано следующее: «Оная линия прикрывает от набегов соседних границу между Астрахани и Дона, кочевье наших калмык и татар подает им способ распространяться до самого Черного леса и Егорлыка, доставляя тем лучшее пропитание, и отделит разного звания горских народов продовольствием скота и табунов от тех мест, коими нашим подданным пользоваться следует; положением же мест своих, подает способ учредить виноградные, шелковые и бумажные заводы, размножить скотоводство, табуны, сады и хлебопашество.
Она соединит Азовскую губернию с Астраханскою и во время войны с соседними народами может удерживать стремление их на наши земли, подкрепит действие войск наших в Крыму и в прочих местах. Сверх сего открывает способ войти в тамошние горы и жилище осетинское, и со временем пользоваться их рудами и минералами. Возбранит тайной провоз в Рос-
- 61 -
сию запрещенных товаров, умножа тем доходы таможенные, которые ныне, по причине многих через степь открытых дорог, пришли в великий упадок...
Под № 4 крепость на Подкумке располагается на важнейшем месте по всей линии (имеется в виду крепость св. Георгия на месте нынешнего Георгиевска. — Н.С.). Она будет прикрывать Куму, удерживать абазинцев, которые недалеко оттуда имеют всегдашния и многолюдныя свои жилья. Равным образом имеет обсервационный пост над живущими по вершинам рек: Кумы, Кубани, Малки и Баксаны народами, содержа по Малой и Большой Куме форпосты. Кума есть лучшая река на всей Нагайской степи. Она имеет от самого Подкумка почти до Мажар великие леса и заключает все выгоды, которые только желать может. Калмыки обыкновенно зимою по ней кочуют; однако выше Каракагона (участок долины у с. Правокумского. — Н.С.) не смеют простирать свое кочевье, боясь обид и воровства от хищных соседей.
Дорога коммуникационная из Моздока может быть прямо на Мажары и Цымлянскую, а оттуда через Казанскую станицу и Воронеж до Москвы, и сию дорогою от Моздока до Москвы не будет более, как 1400 верст, следовательно, убудет против нынешняго разстояния более 500 верст, а Терек от Дону не более 400 верст; другая же дорога может быть по крепостям до Черкаска и Азова»[5, с. 4-5].
Позднее по мере распространения российского освоения Предкавказья функции Азово-Моздокской линии расширились, но непосредственно военных задач до самой ее ликвидации (1864 г.) было немного:
1) охрана южных губерний от набегов горцев, в том числе территории Предкавказья;
2) удержание в повиновении горского и степного населения Северного Кавказа, отражение нападений мелких и крупных вражеских отрядов, в том числе османских;
3) обеспечение связи с Закавказьем (Восточная Грузия, а затем и другие области);
4) размещение передовых и резервных воинских частей на юге империи.
Следует заметить, что первые десять крепостей линии, построенные в 1777—1783 гг., были довольно мощными земляными фортификационными сооружениями. Линия состояла из двух дистанций — георгиевской и ставропольской. Первая контролировала Большую и Малую Кабарду, вторая — предназначалась для защиты от вторжения закубанцев. Расстояния между крепостями, особенно в месте соединения дистанций были довольно значительными. Промежутки были заняты более мелкими земляными сооружениями — редутами, а также постами и пикетами.
В степи от Донской до Ростовской крепости линию продолжали редуты Безопасненский, Преградненский, Вестославский и др.[6] Довольно мощные Азовская крепость и крепость Св. Дмитрия Ростовского (построена в 1761 г.), находившиеся в низовьях Дона и территориально удаленные от предгорий Кавказа, преграждали путь вторжениям крымской конницы в Предкавказье, но после присоединения ханства к России утратили свое военно-стратегическое значение.
Причиной тому, что огромный участок линии между Ростовской и Донской крепостями не был закрыт основательными сооружениями, очевидно, была надежда российского правительства на помощь калмыков, поселенных еще в петровское время в Сальских степях, как раз между Азовом и северо-западной окраиной Ставропольской возвышенности. Грозная калмыцкая конница охотно сражалась с врагами Российского государства. Многочисленные всадники-калмыки были наилучшим дополнением российской пехоте и артиллерии в условиях степей Северного Кавказа.
Уже во время строительства линии российская администрация из опыта создания в 60-х гг. XIX в. Моздокской крепости предполагала конфликт с горским населением и надеялась преимущественно на военную силу. С весны 1779 г. по всей Азово-Моздокской линии начались набеги горцев на крепости. Кабардинцы требовали уничтожения укреплений, построенных на их землях: Павловской, Марьинской и Георгиевской крепостей, а также соседних Александровской и Андреевской. Получив отказ, они разорили угодья возникавших под прикрытием этих крепостей станиц и крестьянских селений. Князь Дулак Султан переправился с большим отрядом через Кубань и напал на крепость Александровскую и Алексеевский редут. Однако взять их не смог и понес большие потери. Его главный полуторатысячный отряд атаковал Ставропольскую крепость, но был разгромлен. 9 июня 1779 г. 15 тыс. кабардинцев и других горцев напали на соседнюю с Георгиевской Марьинскую крепость и осадили ее. На выручку осажденным из расположенной рядом Павловской крепости вышли войска во главе с генералом И.В. Якоби. Произошло ожесточенное сражение, длившееся 6 часов. Кабардинцы были разбиты и рассеялись. В том же году кабардинцы напали на лагерь генерала И. Якоби у крепости св. Павла. 27 сентября 1779 г. у крепости св. Георгия произошло крупное сражение, окончившееся для нападавших горцев неудачей. В том же 1779 г. генерал И.В. Якоби разбил кабардинское ополчение у р. Малки, и горцы вынуждены были отказаться от земли, занятой крепостями. И все же проводивший достаточно жесткую политику по отношению к горцам, первостроитель крепостей генерал И.В. Якоби был удален с линии[3]. Конфликты с местным населением продолжались и в дальнейшем. Горцы долго не могли смириться с ограничением их вольностей. Особое раздражение вызывала Константиногорская крепость, разъединявшая два основных очага борьбы горцев с российской колонизацией (Закубанье — на западе и Кабарду — на востоке)[7]. Российскому начальству приходилось принимать не только военные, но и экономические меры, чтобы удерживать горцев и степняков в повиновении.
Сама Азово-Моздокская линия постоянно развивалась, срослась на флангах с Кизляр-Моздокской и Кубанскими линиями. Были построены дополнительные линии, начинающиеся от крепостей между Азовом и Моздоком, постепенно образовалась Кавказская линия.
По условиям мира 1774 г. границей, разделявшей сферы влияния России и Османской империи, являлась р. Кубань. Турция сохранила свои крепости на Черноморском побережье Кавказа, в том числе Анапу и Суджук-Кале. В 1778 г. под руководством генерал-поручика А.В. Суворова вдоль высокого берега Кубани,
- 62 -
от дельты до среднего течения реки спешно строится линия из пяти крепостей. Самая восточная — Царицынская — находилась в районе современного г. Армавира и была через Всехсвятский и Державный фельдшанцы связана со Ставропольской крепостью[8].
Уже 23 февраля 1779 г. А.В. Суворов в письме к П.А. Румянцеву сообщает о своем осмотре укреплений Кизляр-Моздокской, Азово-Моздокской и Кубанской линий: «...Посетил чрез Астрахань — Кизляр — Моздок... уже выстроенную и оселенную линию и, по Кубани (где тако ж по укреплениям внутреннее выстроено все) от Павловской крепости через коммуникационные на степь к Азову шанцы. Бердинскою линиею возвратился»[9]. Из описания создается впечатление о единой оборонительной линии на юге Европейской России.
Ясский мир, заключенный с Турцией в 1791 г., позволил сделать более решительной политику российского правительства в регионе. В 1792 г. на Кубань перевели Черноморское казачье войско. На Кубани черноморцы основали свой административный центр — город-крепость Екатеринодар, а также ряд других крепостей и станиц. С поселением черноморцев на Кубани влияние России на Северо-Западном Кавказе заметно усилилось[10]. С 1794 г. в среднем течении р. Кубань в ст. Усть-Лабинской, Григорополисской, Прочноокопской, Темнолесской, Воровсколесской были поселены донские казаки, составившие Кубанский полк[11]. Заселив казаками нижнее и среднее течение р. Кубань в конце XVIII в., российские власти окончательно решили проблему закрытия границы от Азова до Ставрополя.
Построенные в 1777—1783 гг. крепости постепенно утрачивали свое прежнее значение. К югу и к западу от них вскоре были созданы новые укрепления Черноморской кордонной (1792 г.). Кубанской (1794 г.), Кисловодской (1803 г.), Сунженской (1817 г.) линиями. Азово-Моздокская постепенно становилась тыловой. Только на главной (передовой) линии укрепления и станицы поддерживались в постоянной боевой готовности.
Генерал А.П. Ермолов усилил линию казачьими станицами и перенес ее южный край на р. Малку[12]. И в 20-е гг. XIX в., и позднее линии приходилось сталкиваться с крупными враждебными отрядами. Так произошло, в частности, в июне 1828 г., когда 2-тысячный отряд закубанцев Джембулата вместе с османским сановником проник в верховья Подкумка, обходя станицы и другие укрепления в районе Кисловодской крепости, перешел на Малку и затем разорил с. Незлобное у Георгиевска[13].
Таким образом, Азово-Моздокская линия за время своего существования в военных действиях против враждебных государств (Османской империи и Персии) играла сравнительно малую роль. Крепости линии были не только военно-стратегическими и административными центрами. Некоторые из них стали городами — Ставрополь, Георгиевск, Александров, Екатериноград и др. Сюда назначались видные военачальники, здесь бывали выдающиеся деятели российской культуры[11].
Важно отметить, что среди причин строительства Российских крепостей — Моздока и Азово-Моздокской линии — вполне весомой могла быть периодически усиливающееся российско-османское и российско-крымское военно-политическое соперничество.
Так, хан Крым-Гирей активизировал политику на Кавказе. В 1761 г. он пришел с войсками в Закубанье, но встретил сопротивление адыгов-темиргоевцев. Крымцы проникали в Закубанье и в Кабарду, пытаясь привлечь горцев на свою сторону. Известно также, что в правление этого хана Темрюк, сын старшего князя Кабарды Бомата Атажукина, перед 1761 г. совершил хадж в Мекку и по пути побывал в Крыму. Там он дал присягу крымскому хану и согласовал с ним свое переселение на Кубань, «где помянутым ханом имеет быть построен город и мечеть, дано ему, Темрюку, от Крымского хана два человека»[14]. Следует сказать, что князь Темрюк-Хаджи стал проводником крымской политики в прикубанских землях и готовил военную поддержку армии Крым-Гирея. Одновременно с этим он приступил к постройке каменных боевых башен и других укреплений в верховьях Кубани и на Зеленчуках. Была высказана гипотеза о том, что Хурзукская, Кызыл-калинская, Новоисправнеская башни и башня Адиюх относятся к довольно позднему времени. Вполне вероятно, что эти боевые каменные башни составляли единую систему укреплений, созданных в Верхнем Прикубанье в 60-х гг. XVIII в. кабардинским князем Темрюк-Хаджи Боматовым одновременно с земляной крепостью Хаджи-кале. Следует предположить также, что создание системы каменных укреплений в верховьях Кубани и ее притоках может свидетельствовать о попытке Крыма и Османской империи установить контроль над местным населением (абазинами, адыгами, карачаевцами, ногайцами). Названные крепости могли быть использованы и для контроля важнейших региональных торговообменных и скотопрогонных путей, что также усиливало крымско-османское влияние в Верхнем Прикубанье.
Созданная здесь в начале 60-х гг. XVIII в. линия, или сеть боевых каменных башен, прекратила функционирование уже в конце 70-х гг. того же столетия. В это время здесь действовал мощный отряд российских войск генерала И. де Медема при поддержке калмыцкой конницы[15]. По условиям Кучук-Кайнарджийского мира 1774 г. равнинная часть междуречья Кубани и Лабы становилась зависимой от России.
Вполне возможно, что строительство в Предкавказье российских земляных крепостей, образовавших Кизляр-Моздокскую (1765) и Азово-Моздокскую (1777) линии, было связано не только с военным, но и с политическим российско-османским противоборством и стремлением России закрепить за собой этот регион.
Таким образом, мнение ряда отечественных ученых, рассматривающих Азово-Моздокскую линию как преимущественно оборонительную (пограничную) [16], неправильно. Новейшие исследования показывают, что формирование южной периферии и государственной границы нашего Отечества представляет собой сложный международно-правовой и социально-политический процесс[17].
1. См., например: Дебу И. О Кавказской линии и присоединенном к ней Черноморском войске, или Общие замечания о поселенных полках, ограждающих Кавказскую линию, и о соседственных горских народах, собранное с 1816 по 1826 год. СПб.,
- 63 -
1829; Потто В.А. Кавказская война. Т. 1-5. Ставрополь, 1994; Он же. Два века Терского казачества (1577—1801). Т. 1-2. Владикавказ, 1912.
2. Рудницкий Р.Р. История возникновения крепостей Азово-Моздокской линии (1777—1829 гг.): Авто-реф. дис. ... канд. ист. наук. Пятигорск, 2004.
3. Потто В.А. Два века Терского казачества (1577—1801). Т. 2. Владикавказ, 1912.
4. Дружинина Е.И. Кючук-Кайнарджийский мир 1774 года (его подготовка и заключение). М., 1955.
5. Всеподданнейший доклад князя Г.А. Потемкина об учреждении Азовской линии и переселении на Северный Кавказ Волгского и Хопёрского казачьих войск // Кубанский сборник. Т. 2. Екатеринодар, 1904. С. 3-5.
6. Гниловской В.Г. Азово-Моздокская оборонительная линия // Памятники Отечества (Земля Ставропольская). 2000. № 4. С. 42-47; Савенко С.Н. Вестославский редут // Азово-Моздокская линия на рубеже XVIII—XIX вв. Пятигорск, 2003. С. 29-31.
7. Фоменко В.А. Константиногорская крепость. Пятигорск, 2002.
8. Соловьев В.А. Суворов на Кубани. Краснодар, 1992.
9. Наш край. Ставрополь, 1977. С. 31.
10. Фролов Б.Е. Переселение Черноморского казачьего войска на Кубань. Краснодар, 2005. С. 1-87.
11. Край наш Ставрополье: Очерки истории. Ставрополь, 1999.
12. Клычников Ю.Ю. Деятельность А.П. Ермолова на Северном Кавказе (1816—1827). Ессентуки, 1999. С.100-105.
13. Клычников Ю.Ю. Российская политика на Северном Кавказе (1827—1840). Пятигорск, 2003. С. 434-435.
14. Дневник майора Татарова, веденный в Кабарде в 1761 году // Указатель географического, статистического, исторического и этнографического материала в Ставропольских губернских ведомостях. Первое десятилетие (1850—1859 гг.). Тифлис, 1879.
15. Фоменко В.А. Башня Адиюх // История и культура народов Северного Кавказа. Пятигорск, 2007. Вып. 8. С. 30-34.
16. Волосухин В.Ю. Проблемы защиты границы и строительство оборонительных линий на Северном Кавказе в 1-й половине XIX века // История и основные этапы становления государственной границы на Юге России. Ставрополь. 1997. С. 26-33; Охонько И.А. Азово-Моздокская укрепленная линия как прообраз пограничной стражи на Северном Кавказе в конце XVIII — начале XIX века // Там же. С. 8-15.
17. Папамарь И.Г. Формирование государственной территории и государственной границы отечества. История и современность: Автореф. дис. ... д-ра ист. наук. М., 2007. С. 50.
С Вашими замечаниями и предложениями можно зайти в Трактиръ или направить их по электронной почте.
Буду рад вашим откликам!
 |
