Русский город
Архитектурно-краеведческая библиотека

OCR OlIva, подготовка текста к HTML-публикации на сайте Halgar Fenrirsson по
О.М. Рапов. Русские города и монгольское нашествие // Куликовская битва в истории и культуре нашей Родины. МГУ, 1983.

Деление на страницы сохранено. Номера страниц проставлены внизу страницы (как в сборнике).

Во время монгольского завоевания Восточной Европы наиболее яростное сопротивление ордам кочевников оказали русские города. Города (и в первую очередь стольные) вообще сыграли значительную роль в экономической, политической, культурной и религиозной жизни Древней Руси.

Городские ремесленники создавали и совершенствовали многие орудия труда и предметы быта, которые находили спрос не только на внутреннем, но и на международном рынке. Без них был бы невозможен прогресс и в сельскохозяйственном производстве, поскольку создание первоклассных для своего времени инструментов и земледельческих орудий, сработанных из лучших сортов металла, деревенским ремесленникам было не под силу. В городских мастерских делались хитроумные осадные и противоосадные машины, выковывались и оттачивались другие орудия войны, без которых русские воины были бы бессильны в борьбе с многочисленными врагами. Под руководством городских ремесленников и при их непременном участии создавались сложнейшие фортификационные сооружения, укрывавшие и защищавшие во время войны население не только городов, но и близлежащих сел и деревень. Именно городские ремесленники обували и одевали все городское и частично сельское население.

Купечество древнерусских городов осуществляло широкие торговые связи со многими европейскими и некоторыми азиатскими странами. Благодаря ему на Русь проникали лучшие изделия иностранных мастеров. При посредстве купцов русские товары доставлялись в Византию и Волжскую Булгарию, в Хорезм и на Кавказ, на Урал и в страны Ближнего Востока, в государства Скандинавии, Центральной, Западной и Южной Европы. Без посредства купцов было бы невозможно существование на Руси ювелирного производства, которое в основном базировалось на обработке золота и серебра, а также драгоценных и полудрагоценных камней. Эти металлы и камни не добывались в русских землях, а поступали в Восточную Европу в результате обмена на них русских товаров. Благодаря притоку иноземного золота и серебра на Русь верховным правителям страны удалось наладить чеканку собственной монеты, а также пустить в оборот слитки драгоценных металлов.

Русские города представляли собой административные и военные центры. Многие из них были столицами крупных и мелких удельных княжеств. Они являлись коллективными замками феодалов. Немалую часть городских и пригородных территорий занимали дворы князей,

- 77 -

бояр и дружинников. Феодальная верхушка городов вершила внутреннюю и внешнюю политику Руси. Она совершенствовала феодальное законодательство, устанавливала размеры крестьянских повинностей, собирала дань в полюдье, диктовала свою волю подчиненным племенам и народностям. Феодалы не только руководили обороной страны, но и принимали в ней непосредственное участие. Они организовывали походы на соседние страны и кочевья степняков. Именно феодалы, проживавшие в городах, управляли русскими землями, простиравшимися от Балтики до устья Дуная и причерноморских и донских степей, от восточных притоков Вислы до верховьев Волги и Урала. Феодальная верхушка заключала мирные и торговые договоры с зарубежными государствами и кочевыми народами, судила суды внутри своих княжеств и вотчин, подавляла народные восстания, приводила в движение механизм внеэкономического принуждения.

Русские города являлись и религиозными центрами. Крупные города насчитывали сотни церквей и десятки монастырей. Белое и черное духовенство городов, будучи активным проповедником и распространителем христианства среди славянского и неславянского населения Восточной Европы, беспощадно боролось с языческими пережитками, стремясь подчинить своему влиянию весь русский быт. Духовенство внедряло в умы непосредственных производителей идеи непротивления власти феодалов. Тем не менее, несмотря на большой удельный вес в городах православного духовенства, именно там зародились ереси. Города порождали и антихристианские, и антифеодальные движения, которые безжалостно подавлялись военно-феодальной верхушкой.

Русские города являлись очагами просвещения и культуры. Они были главными распространителями грамотности среди населения страны. Берестяные грамоты — это тоже городское изобретение. В крупных городах существовали школы. В городах были сложены многие былины, песни, легенды, сказания. Города стали центрами летописания, в них возникли первые зародыши подлинно научных знаний, там были написаны такие выдающиеся произведения, как «Повесть временных лет», «Моление Даниила Заточника», «Слово о полку Игореве». В эпоху раннего феодализма в городах было создано большое количество подлинных шедевров архитектуры и живописи, поражающих наше воображение и сегодня.

В Новгороде Великом раннесредневековое общество сумело создать в 30-е годы XII столетия первую на Руси феодальную республику, просуществовавшую почти 350 лет.

Перед монгольским нашествием на Руси насчитывались сотни городов. Однако они различались по своему политическому значению, экономическому и военному потенциалу.

Существовал ряд городов-гигантов, площадь которых составляла многие десятки и даже сотни гектаров. Это — Киев, Белгород, Владимир-на-Клязьме, Чернигов, Новгород Великий, Смоленск, Галич, Владимир-Волынский, Переяславль-Русский, Суздаль, Рязань, Ростов, Полоцк, Городец-на-Волге. Все они являлись либо стольными, либо удельными городами. Каждый из них имел сложную планировку — объединял в себе несколько укрепленных районов. (Так, например, укрепленная часть Киева состояла по крайней мере из пяти особых районов: «Города Владимира», «Города Ярослава», «Города Изяслава», Подола и Копырева конца и охватывала площадь в 360—380 га¹.) К укреплен-

¹ См.: Толочко П.П. Iсторична топографiя стародавнього Киïва. Киïв, 1972. с. 208.

- 78 -

ным частям, как правило, во многих местах примыкали неукрепленные посады и предместья, фактически тоже входившие в состав городских территорий. Все эти города представляли собой политические, военные, религиозные, а также крупнейшие ремесленно-торговые центры. Именно эти многофункциональные динамичные организмы и определяли в первую очередь жизнь Древней Руси.

Наряду с городами-гигантами существовали города средней категории. Это прежде всего удельные центры: Новгород-Северский, Вышгород, Пинск, Пронск, Луцк, Червень, Минск, Витебск, Городец-Остерский, Звенигород-Волынский, Белз, Псков, Гродно, Вщиж, Друцк, Дорогобуж, Туров, Муром, Путивль, а также Листвен, Ступница, Любеч, Тумащ, Чучин, Волынь, Боголюбов, Переяславль-Рязанский, Данилов, Давид-Городок, Холм и некоторые другие. Площадь этих городов колебалась от 2-3 до 40 га. Большинство из них также имело сложную планировку, состояло из двух или трех укрепленных районов, к которым примыкали неукрепленные пригороды. У других укрепленными были только детинцы. Будучи ремесленными, торговыми и административными центрами, эти города также оказывали значительное влияние на развитие древнерусского общества.

К третьей категории следует отнести многочисленные крепостицы, разбросанные буквально по всей стране (например, Колодяжин). Площадь их редко превышала тысячу квадратных метров, а в ряде случаев составляла несколько сот квадратных метров. Некоторые из них были даже не заселены и не имели собственных названий. Нередко их именовали «городцами» или «городищами». Так же как и более крупные города, они были обнесены валами, на которых размещались деревянные стены и башни, с внешней стороны к валам примыкали рвы, наполненные водой. Ближайшие населенные пункты нередко отстояли от этих городков на 4—-8 км. Городки представляли собой убежища для окрестного населения. В них располагались осадные дворы, которые заполнялись жителями окрестных сел и деревень только в момент военной опасности. В мирное время в крепостях проживали лишь немногочисленные сторожа.

Наряду с такими незаселенными острожками на южной границе Руси и в ряде других мест размещались многочисленные малонаселенные крепости, имевшие также сравнительно небольшие укрепленные территории, обычно не превышавшие по площади одного гектара. В силу постоянной военной опасности со стороны половецкой степи, а также иных причин (некоторые из этих крепостей представляли собой замки мелких князей, бояр и дружинников) население в них пребывало постоянно. На небольших площадях, окруженных валами средней мощности, помещалось несколько десятков домов, в которых жили воины гарнизонов вместе со своими семьями и немногочисленными слугами. Что касается замков феодалов, то в них наряду с воинами жили хозяйственные агенты, управляющие и различная придворная челядь. Жители пограничных крепостей, помимо выполнения основной задачи — охраны границы, занимались ремеслами, мелкой торговлей, земледелием, огородничеством и всевозможными промыслами. Такого же рода деятельностью были заняты и многие жители феодальных замков. Примерами таких поселений могут служить Колодяжин, Райковецкое городище, хорошо известные в настоящее время по археологическим исследованиям.

Со всеми этими городами и пришлось вести борьбу монгольскому войску, когда в 30-е годы XIII столетия оно вторглось в пределы Руси.

- 79-

Как уже отмечалось выше, города представляли собой центры политического властвования, убежища не только для городского, но и для окрестного сельского населения. Они контролировали и прикрывали важнейшие сухопутные и водные пути, являлись военно-стратегическими форпостами страны. Поэтому обойти их, избежать с ними столкновения не было никакой возможности. Русь нельзя было покорить и поработить, не уничтожив ее города. Кроме того, захват городов должен был принести кочевникам большую добычу, поскольку в них проживали самые богатые и знатные жители Руси. Да и окрестное сельское население в период опасности обычно сносило все самое ценное в города и крепости.

Значительный урон городам наносили многочисленные междоусобные войны, которые вели русские феодальные владетели в XI — первой трети XIII в., а также частые нападения внешних врагов — печенегов, половцев, венгров, поляков, немцев. Однако ущерб от них не идет ни в какое сравнение с Батыевым погромом. В период, предшествовавший монгольскому завоеванию, города быстро восстанавливались и даже расширяли свои пределы. Он отмечен их непрерывным ростом, расцветом ремесел, торговли, культуры. Так, например, Киев, древнейшая столица Руси, чаще, чем любой другой крупный город подвергавшийся нападениям извне, неоднократно переходивший из рук в руки, за четыреста предшествующих лет лишь трижды претерпел серьезный разгром и ограбление: в 1018 г. — во время польской интервенции; в 1169 г. — во время захвата его войсками Андрея Боголюбского и в 1203 г., когда Рюрик Ростиславович совместно с черниговскими Ольговичами и половцами занял и разграбил его². Причем от всех этих погромов Киев оправился исключительно быстро. Ни один из них не может сравниться с погромом, учиненном монголами в 1240 г.

Пожалуй, в большей степени, чем от вражеских нашествий, крупные города Руси страдали от различных эпидемий, а также от периодических неурожаев.

Страдали от междоусобиц и вражеских нашествий и другие крупные русские города. В 1208 г. Всеволод Большое Гнездо подступил к Рязани, «взял ее на щит», сжег город, а всех людей и епископа Арсения увел в Суздальскую землю. Но после его смерти его сын отпустил рязанцев домой. Рязань возродилась из пепла с какой-то непостижимой быстротой, вновь превратясь в один из крупнейших русских городов³.

Во время междоусобиц противники стремились не к уничтожению населения, подвластного врагу, а к захвату его в плен для дальнейшего использования в своих вотчинах.

Стремительный натиск кочевников обычно разбивался о небольшие крепостицы, разбросанные по всему южному пограничью. Даже когда кочевникам удавалось взламывать русскую пограничную оборону, они были не в состоянии самостоятельно, без помощи союзных русских дружин, овладеть ни одним стольным или удельным городом.

Укрепления крупных древнерусских городов были весьма внушительными. В Киеве вал «Города Ярослава», проходивший по нагорной местности, достигал высоты 12 м, а с напольной стороны он был поднят на высоту 16 м и имел чрезвычайно крутые склоны в 45°. Вал был усилен деревянными конструкциями и толщина его достигала почти 20 м у основания. Общая протяженность вала «Города Ярослава» пре-

² ПСРЛ., т. II. М., 1962, с. 130-131, 544-546; т. II. Спб., 1843, с. 328; т. IV. Спб., 1848, с. 19; т. X. М., 1965, с. 34-35.

³ ПСРЛ, т IV, с. 19; т. VII. Спб., 1856, с. 116, 118.

- 80 -

вышала 3,5 км. По вершине вала шли деревянные стены. В некоторых местах вал прорезался мощными и высокими каменными башнями, имевшими ворота. С внешней стороны вал ограждался глубоким рвом, стенки которого также были наклонены под углом в 45°. Ширина рва колебалась от 13 до 18 м. Отдельные части Киева, в частности территория Софийского собора и княжеских дворцов, а также территория Печерского монастыря, прикрывались кирпичными стенами, имевшими толщину около 2 м⁴.

Очень мощными были укрепления Переяславля-Русского, Владимира-Волынского, Владимира-на-Клязьме, Чернигова, Старой Рязани и других городов. Так же как и в Киеве, отдельные участки территорий Владимира-Залесского и Переяславля-Русского были ограждены каменными стенами⁵. Каменные стены имел княжеский город Боголюбов⁶. Общая протяженность валов Владимира-Залесского достигала почти семи километров⁷.

Система укреплений Владимира-Волынского поражала современников. По словам летописца, когда в 1231 г. венгерский король Андрей увидал Владимир-Волынский, он с изумлением воскликнул: «Така града не изобретох ни в немечкых странах»⁸.

Древний Галич прикрывался тремя параллельными системами укреплений, каждая из которых включала в себя глубокие рвы, высокие валы и стены с башнями. Общая ширина укрепленной полосы достигала почти 100 м. Враги могли проникнуть в город, только разломав эту сверхмощную систему обороны⁹.

П. А. Раппопорт писал: «Поскольку глубина рвов, даже в сравнительно не очень мощных укреплениях XI—XIII вв., была, как правило, не менее 5-6 м, а высота валов также не менее 4-5 м, общая высота, препятствия, которую необходимо было преодолеть при штурме древнерусских городов, обычно превышала, таким образом, 10 м»¹⁰. Здесь следует заметить, что П. А. Раппопорт не учитывает еще высоты городских стен, которые вряд ли были ниже 3 м.

А.Н. Кирпичников утверждал, что до XIII в. ни западные соседи Руси, ни кочевники не обладали камнеметными орудиями, поэтому им было трудно овладеть древнерусскими городами¹¹.

С этим, однако, нельзя согласиться. В хронике польского хрониста Галла Анонима подробно описана осада немцами города Глогова в августе 1109 г., во время которой и немецкое войско, и польский гарнизон крепости активно применяли друг против друга как осадную, так и противоосадную технику: катапульты, баллисты, тараны, рычаговые клещи для перехвата бревна тарана и т.д.¹².

В русских источниках сообщается, что половцы также имели на вооружении метательные орудия. Ими употреблялась так называемая

⁴ См.: Раппопорт П. А. Очерки по истории русского военного зодчества X—XIII вв. М.–Л., 1956, с. 91-97.

⁵ Там же, с. 116.

⁶ Там же.

⁷ Там же, с. 115.

⁸ ПСРЛ, т. II. М., 1962, с. 765.

⁹ См.: Раппопорт П.А. Военное зодчество западнорусских земель X—XIV вв. Л., 1967, с. 118.

¹⁰ Раппопорт П.А. Очерки по истории русского военного зодчества X—XIII вв., с. 114.

¹¹ См.: Кирпичников А.Н. Метательная артиллерия Древней Руси. (Из истории средневекового оружия VI—XV вв.). — МИА, № 77. М., 1958, с. 12.

¹² См.: Галл Аноним. Хроника и деяния князей или правителей польских. Перевод Л.М. Поповой. М., 1961, с. 117-118.

- 81 -

«смага» — горючая смесь, а возможно, просто нефть, которая выбрасывалась из особых «пламенных рогов»¹³. Последние представляли собой, по-видимому, оружие реактивного действия.

В Ипатьевской летописи под 1184 г. записано: «Пошел бяше оканьныи и безбожныи, и треклятыи Кончак со мьножествомь половець на Русь, похупися, яко пленити хотя грады руские и пожещи огньмь, бяше бо обрел мужа такового бесурменина, иже стреляше живым огньмь. Бяху же у них луци тузи самострельни, одва 50 мужь можашеть напрящи...»¹⁴.

Речь в данном отрывке идет об аркбаллисте большой мощности. Нет никакого сомнения в том, что такого рода орудие могло метать в города не только снаряды, начиненные горючим материалом, но и камни.

Поход Кончака на Русь закончился бесславно. Сам он под напором русских дружин бежал от Хорола, а специалист-бессерменин вместе со своими метательными орудиями попал в плен и был отправлен в Киев к великому князю Святославу Всеволодовичу¹⁵. Таким образом, русским удалось заполучить и грозное оружие, и человека, умевшего приводить его в действие.

Думается, что западным соседям и кочевникам-половцам было потому трудно брать древнерусские города, что их осадной технике эффективно противодействовала русская противоосадная артиллерия. Как показал А.Н. Кирпичников, славянам с древнейших времен были известны и весьма мощные камнеметы, метавшие камни такой величины, что их «вернее было бы назвать скалами»¹⁶, и арбалеты¹⁷. Русская крепостная противоосадная артиллерия с успехом «отбивала» камнеметы противника от городских стен.

В 1146 г. киевский князь Всеволод Ольгович при осаде Звенигорода применил «пороки», могущие разбивать стены. С помощью метательной техники он в трех местах поджег город. Однако обороной Звенигорода руководил опытный воевода Иван Захарьич. Благодаря его умелым действиям пожар в городе был скоро потушен, а «пороки» «отбиты» от городских укреплений. Всеволоду Ольговичу пришлось отступить от Звенигорода¹⁸.

В 1152 г. войска четырех князей — Изяслава Мстиславича, Изяслава Давыдовича, Святослава Всеволодича и Романа Ростиславича — осадили Новгород-Северский. Подступив к городскому острогу, они «устроили же ворох (башню. — О.Р.), с которого во град стреляли и камение бросали. Та же пороки приставя, тотчас стену выломали и острог взяли и взявши, отступили в обоз»¹⁹. Городской детинец осаждающие штурмовать не решились.

В средние века остроги и окольные города, как правило, представляли собой дополнительные укрепления, но были гораздо слабее в оборонительном отношении, чем городские детинцы, являвшиеся последней линией обороны. Именно детинцы были вооружены камнеметной артиллерией.

¹³ Слово о полку Игореве. Под ред. чл.-корр. АН СССР В.П. Адриановой-Перетц. М.–Л., 1950, с. 17.

¹⁴ ПСРЛ, т. II. М., 1962, с. 634-635.

¹⁵ Там же, с. 636.

¹⁶ Сборник документов по социально-экономической истории Византии. Под ред. акад. Е.А. Косминского. М., 1951, с. 96.

¹⁷ Кирпичников А.Н. Указ, соч., с. 12-13 и сл.

¹⁸ Татищев В.Н. История Российская, т. II. М.–Л., 1963, с. 161.

¹⁹ Там же, т. III. М.–Л., 1964, с. 42.

- 82 -

В 1219 г. русские, осаждая город волжских булгар Ошель, применили «самострелы великие, мечюсчие великое камение и огонь»²⁰. Город был подожжен, а затем взят штурмом.

Таким образом, русским не только с давних пор была хорошо известна, но и активно применялась на практике осадная и противоосадная камнеметная и стрелометная артиллерия.

Возникает закономерный вопрос: как же кочевникам-монголам удалось преодолеть мощнейшие укрепления крупных древнерусских городов, выиграть дуэль у русской противоосадной артиллерии?

Сведения о монгольском нашествии на Русь, содержащиеся как в русских, так и в иностранных источниках, носят отрывочный, лапидарный характер. В них имеется много противоречий в фактах и особенно в датах. Еще В.Н. Татищев высказал мнение, что известия о монгольском погроме Руси были внесены в состав большинства русских летописей, спустя несколько лет после нашествия²¹. Это мнение представляется вполне вероятным. Записи были сделаны монахами, которые, по всей видимости, не были сами очевидцами происходивших событий, а добывали материал из вторых, если не из третьих рук. Кроме того, летописцев, видимо, не очень интересовали детали осады городов. По их скудным заметкам чрезвычайно трудно установить, как именно монголы брали русские города.

Следует отметить некоторые факторы, облегчившие монголо-татарам завоевание Руси. Летописи сообщают, что монгольскому нашествию предшествовали многие «межиусобныа брани», «глады», «моры велиции», «разньствие в братии», а также «земское неустроение»²². Неурожаи, голод и мор коснулись особенно сильно Новгородской, Псковской, Смоленской земель, а также Северо-Восточной Руси. О размерах бедствий можно судить по записи 1232 г. в «Истории Российской» В.Н. Татищева: «Тогда же от великаго глада был в Смоленске мор великий, мало людей осталось, в едины 4 скудельницы положено тел 32 000, кроме тех, что у церквей погребали»²³. Данное известие подтверждается и Никоновской летописью²⁴. В ней также говорится, что голод и мор начались в 1229 г. и продолжались три года подряд²⁵. Не менее выразительно сообщает об этом событии Тверская летопись: «Новгородстии людие от гладныя смерти изъмроша, а живыи (вероятно, не все, но многие. — О.Р.) разыдошася по чюжим землям; такоже и смоленскаа, и все просто гради стольнии смерти тоя вкусивше, въскоре осиротеша»²⁶.

Летописцы отмечают, что битва на реке Калке, а также последовавшее непосредственно за ней вторжение монголов в южнорусские земли способствовали «оскудению русского воинства» и сокращению населения. В Никоновской летописи записано, что в результате вторжения «единех киан избито тогда шестьдесят тысящ, о инех же невозможно глаголати, сколко их избито, точию един бог весть число безчисленое»²⁷.

Сокращению людских ресурсов Руси способствовали и многочисленные междоусобицы, имевшие место в 20–30-х годах XIII в. в Га-

²⁰ Там же, с. 208.

²¹ Там же, с. 270.

²² ПСРЛ, т. XV, с. 365.

²³ Татищев В. Н. Указ. соч., т. III, с. 228.

²⁴ ПСРЛ, т. X, с. 101.

²⁵ Там же, с. 98.

²⁶ ПСРЛ, т. XV, с. 365.

²⁷ ПСРЛ, т. X, с. 92.

- 83 -

лицкой, Владимиро-Волынской, Киевской, Черниговской, Смоленской и других землях.

В источниках отчетливо проступает недооценка русскими князьями монгольской опасности. После падения Волжской Булгарии многие люди советовали владимиро-суздальскому князю Юрию Всеволодичу «городы крепить и со всеми князи согласиться к сопротивлению, ежели оныя нечестивыя татара придут на землю его, но он, надеяся на силу свою, яко и прежде, оное презрел. О зависть безумная, по Златоусту, искал бо, егда татара других победят, великую власть получить, но зато от бога сам наказан...»²⁸.

Свой поход 1237—1238 гг. на Рязанскую землю и Северо-Восточную Русь монголы предприняли зимой, когда замерзли многочисленные реки, ручьи, болота, а также вода в городских рвах. Это обстоятельство должно было обеспечить маневренность их действий, а кроме того, лишило русских тех естественных водных оборонительных рубежей, которые татарам трудно было бы преодолеть в другие времена года.

Источники показывают, что монголы при осаде и штурме городов использовали самые разнообразные приемы и весьма эффективную военную технику. Они применяли камнеметы большой мощности, разрушавшие не только деревянные, но и кирпичные городские стены. Рвы городов заваливали в зимнее время сырым лесом, который было трудно поджечь, а в летнее — мешками с землей. В источниках сообщается, что монголы часто делали подкопы под городские стены, в которые закладывали заряды пороха, а затем поджигали его. Так им удавалось создавать бреши в фортификационной системе. Они обладали весьма тугими луками и мощными аркбаллистами, применяли метательные орудия и других типов. С помощью метательных машин они забрасывали в города сосуды, наполненные нефтью, человеческим жиром и другими горючими веществами. При осаде столицы чжурчженей Кайфена (1232 г.) и города Цайчжоу (1233 г.) монгольское войско применило пороховые снаряды зажигательного действия «хо пао». В 30-е годы XIII в. монголы использовали пороховые снаряды в металлической оболочке фугасного действия «те хо пао». Имелись у них на вооружении и ракеты. Не исключено, что монголы после завоевания китайских городов обладали и огнестрельным оружием, которое применялось в Китае с XII в.²⁹ В источниках сообщается, что осадная камнеметная и огнеметная техника приводилась в движение в монгольском войске руками тангутских и чжурчженских мастеров³⁰.

В летописях отмечено, что монголы при подходе к русским городам прежде всего окружали их дополнительным «столпьем», т. е. создавали еще одни деревянные стены с внешней стороны городов с тем, чтобы осажденные не могли вырваться из крепостей через подземные ходы и потерны³¹. Этими действиями монголы ограждали себя от вылазок русских. Такая работа должна была занять много человекочасов, поскольку укрепления русских городов тянулись на несколько километров (например, во Владимире-на-Клязьме на 6,8 км, в Чернигове на 5 км). По-видимому, в работах по сооружению таких частоколов принимало участие не только монгольское войско, но и многочисленные военнопленные. Частоколы должны были ставиться в до-

²⁸ Татищев В. Н. Указ, соч., т. III, с. 230.

²⁹ Разин Е.А. История военного искусства, т. 2. М., 1957, с. 210; Школяр С.А. Китайская доогнестрельная артиллерия. М., 1980, т. 8, с. 176, 178-179, 192-193 и др.

³⁰ Школяр С.А. Указ. соч., с. 178.

³¹ ПСРЛ, т. I. М., 1962, с. 462; ПСРЛ, т. II. М., 1962, с. 784.

- 84 -

статочном отдалении от навальных укреплений, в противном случае работа по их созданию была бы сильно затруднена. Ведь осажденные, конечно, также не сидели сложа руки и стремились разрушить или сжечь создаваемые на их глазах сооружения.

После того, как город обносился «столпьем», к нему подводились стенобитные машины — «пороки». Причем в летописях отмечается, что монголы ставили свои «пороки» обычно в районах, прилегающих к городским воротам. При штурме Владимира-Залесского осадные орудия были поставлены ими возле Золотых, Серебряных, Медных, Ориньиных и Волжских ворот, при осаде Киева — подле ворот Лядских³². Однако свой огонь монголы сосредоточивали не на воротах, а на стенах, примыкавших к воротам³³. Перед осаждающими ставилась задача разбить участки стен, которые вплотную подходили к воротным башням и обнажить городские валы. После ее выполнения защищать валы в районе ворот становилось крайне затруднительно, поскольку поднимавшиеся на них воины оказывались ничем не прикрытыми от огня противника. Уничтожение стен возле ворот метательными орудиями производилось в течение нескольких суток. «Пороки» били по городским стенам, не переставая, день и ночь, например при осаде Рязани — в течение пяти суток, причем «Батыево же войско пременяшеся (менялось. — О.Р.), а гражане непременно бьяхуся»³⁴. Чтобы корректировать стрельбу в ночное время, татары должны были применять какие-то осветительные средства — зажигательные снаряды либо ракеты.

Такой метод осады должен был быть чрезвычайно изнурителен для жителей городов. Им нужно было непрерывно бороться не только с метательной артиллерией противника, но и заниматься тушением пожаров, которые возникали в городе в результате попадания зажигательных снарядов. Еще на начальном этапе осады Рязани «многих гражан побиша, а инех уязвиша, а инии от великих трудов изнемогоша»³⁵.

В этот период в задачу горожан входило не допустить установления частокола и осадных орудий подле города. Ее можно было выполнить различными путями: устроить вылазку и отогнать монголов от стен; стрельбой из луков и самострелов парализовать работу по постройке частокола и подвозу стенобитных машин; применить против осаждающих камнеметную артиллерию. Однако русским ничего этого сделать не удавалось.

Воеводы отказывались, устраивать вылазки в «поле» по причине большого численного превосходства татар³⁶. Монголы засыпали отдельные участки обороны «дождем стрел» и тем самым парализовывали действия русских лучников: «не бе видети неба в стрелах, но бысть тьма от множества стрел татарских, и всюду лежаша мертвии, и всюду течяше кровь, аки вода...»³⁷. Вероятно, татарские луки были более дальнобойными, чем русские. Судя по летописным текстам, русские лучники, находившиеся в укрытиях на стенах, не на-

³² ПСРЛ, т. I, с. 463, 518; т. II. М., 1962, с. 785; Татищев В.Н. Указ. соч., т. III, с. 234.

³³ Там же.

³⁴ Повесть о разорении Рязани Батыем в 1237 г. Волоколамский список XVI в. — В кн.: Воинские повести Древней Руси. Под ред. чл.-корр. АН СССР В.П. Адриановой-Перетц. М.–Л., 1949, с. 12.

³⁵ Там же.

³⁶ ПСРЛ, т. I, с. 462.

- 85 -

носили монгольским воинам, располагавшимся в «поле», большого ущерба, а, напротив, сами несли потери.

При осаде Чернигова русские применили против монгольского войска свою камнеметную артиллерию. Их «пороки» метали со стен города в татар камни такой величины, что четыре сильных воина едва могли поднять один такой камень-снаряд. Камни преодолевали расстояние в 1,5 прострела, т.е. летели на полтора полета стрелы³⁸. Однако и в этом случае русские успеха не добились. Монголам удалось преодолеть фортификационную систему Чернигова. Это обстоятельство объясняется, очевидно, тем, что метательные орудия татар оказались более мощными и дальнобойными, чем русские. Летописец, пишет, что во время осады Владимира-на-Клязьме «сыпашася камение велие издалече божиим попущением, яко дождь внутрь града, и множество бе людей мертвых во граде, и бысть страх и трепет велик, на всех...»³⁹.

Не исключено, что монголы использовали при осаде русских городов орудия, камни из которых выбрасывались с помощью пороховых зарядов. Как уже говорилось, такие орудия применялись в Китае еще в первой половине XII в.

В источниках сообщается, что при осаде некоторых русских городов, в частности Владимира-Залесского, монголами употреблялись туры — деревянные передвижные башни на колесах⁴⁰. На такие башни монголы обычно ставили свои камнеметы, чтобы снаряды, пущенные из них с небольшим углом возвышения, попадали в городские стены под прямым углом⁴¹. Только такого рода попадания могли сокрушить стены русских городов.

Обнажив валы возле городских ворот, татары забирались на них в одних случаях с помощью лестниц, в других — с помощью «приметов»⁴². Затем захватывались и открывались и сами ворота. Именно через ворота — Ориньины, Медные, Волжские — монголы ворвались в различные районы Владимира-на-Клязьме⁴³.

Однако и после захвата внешних укреплений монголами горожане продолжали сопротивляться. Они укрывались во внутренних крепостях и каменных церквах. Чтобы подавить это сопротивление, татары были вынуждены применять огонь и «пороки». Причем под «пороками» летописцы, очевидно, понимали не только катапульты и тараны, но и баллисты, метавшие пороховые снаряды-гранаты. Последние употреблялись для разрушения особо прочных сооружений.

Некоторые русские города татарам пришлось осаждать весьма долго. Так, в течение двух недель сопротивлялся татарам Торжок. Семь недель оказывал сопротивление монголам небольшой городок Козельск. Столь длительную осаду нужно объяснять не только беспримерным мужеством и героизмом его защитников, но и рядом других, причин. Расположенный на высоком холме, Козельск был хорошо прикрыт со всех сторон реками, болотами, холмами и взгорьями, и подобраться к нему было чрезвычайно трудно. Монголы осадили его весной — 25 марта 1238 г., когда водные преграды уже освободились ото льда. Разлив р. Жиздры, наполнение ручьев и болот водой не могли не сковать действий монголов возле города. Кроме того, летописцы

³⁷ ПСРЛ, т. X, с. 117.

³⁸ Там же, с. 114.

³⁹ Там же, с. 108.

⁴⁰ Там же.

⁴¹ Школяр С.А. Указ, соч., с. 232.

⁴² Воинские повести Древней Руси, с. 12; ПСРЛ, т. I, с. 463.

⁴³ ПСРЛ, т. XV, с. 369.

- 86 -

указывают, что защитникам Козельска удалось произвести вылазку в стан неприятеля и уничтожить его метательные машины — «пращи». Правда, после этой вылазки город защищать было уже некому — множество козлян погибло на «поле вне града»⁴⁴.

Большинство русских летописей отмечает, что Киев был взят монголами 6 декабря («в Николин день») 1240 г. Однако в некоторых русских сводах, в частности в Первой Псковской летописи и в летописи Авраамки, взятие Киева датируется 19 ноября 1240 г.⁴⁵ Особенно подробно об осаде и падении Киева говорится в летописи Авраамки: «Того же лета (6748 — О.Р.) приидоша татарове к Киеву сентября 5, и стояша 10 недель и 4 дни, и едва взяша его, ноября 19 в понедельник»⁴⁶. Такая подробная запись вызывает исключительный интерес. Тем более, что летопись Авраамки чуть ли не единственная, где сообщаются даты взятия татарами Переяславля-Русского (3 марта 1239 г.) и Чернигова (18 октября 1239 г.)⁴⁷. По всему чувствуется, что автор был хорошо осведомлен о том, что происходило в Южной Руси в период монгольского нашествия. Запись о взятии Киева тем более интересна, что 19 ноября 1240 г., действительно, приходилось на понедельник. Следовательно, она была сделана непосредственно после событий и ей можно доверять. Не стоит, однако, отбрасывать и дату 6 декабря, которую так упорно повторяют все древнейшие и важнейшие русские своды. Вероятно, к 19 ноября войско Батыя уже ворвалось в город и захватило главные районы Киева. Но внутри них еще продолжали оставаться отдельные очаги сопротивления, в частности «город» вокруг Десятинной церкви. 6 декабря 1240 г. и есть, скорее всего, дата взятия монголами Десятинной церкви. А если данное предположение соответствует действительности, то значит Киев оказывал татарам сопротивление в течение трех месяцев.

Серьезные затруднения встретило войско Батыя под Колодяжином — небольшой крепостицей, расположенной около р. Случь. Даже применив при осаде 12 «пороков», монголы не сумели овладеть ею. Только после того, как жители Колодяжина сами открыли городские ворота, поверив монгольской «лести», осаждавшие проникли в город, вырезали в нем все население, а потом спалили все постройки⁴⁸. Успешную защиту города следует, вероятно, объяснить также не только мужеством и умением его жителей постоять за себя, но и особенностями городской планировки. Колодяжинское городище имело круглую в плане форму, с трех сторон хорошо прикрывалось рекой Случь и крутыми склонами горы, на которой располагалось поселение. С напольной стороны городище имело две параллельные линии валов. Данное обстоятельство в значительной степени повышало обороноспособность крепости. Сбив башни и стены первой линии укреплений и взобравшись на вал, противник попадал под интенсивный обстрел второй фортификационной линии. Если внутренний вал с деревянными укреплениями был ниже внешнего, то поразить их с помощью метательных орудий было чрезвычайно сложно. Жилища колодяжинских граждан были расположены непосредственно под валом и внутри него. Середина крепости не была занята никакими постройками⁴⁹. Камни и

⁴⁴ ПСРЛ, т. II. М., 1962, с. 781.

⁴⁵ Псковские летописи. Вып. I. М.–Л., 1941, с. 12; ПСРЛ, т. XVI, с. 51.

⁴⁶ ПСРЛ, т. XVI, с. 51.

⁴⁷ Там же.

⁴⁸ ПСРЛ, т. II. М., 1962, с. 786.

⁴⁹ См.: Раппопорт П.А. Очерки по истории русского военного зодчества, с. 105-106; Юра Р.О. Древнiй Колодяжин. — В кн.: Археологiчнi пам’ятки УРСР. Т. XII. Киïв, 1962, с. 58-94.

- 87 -

огонь, которые метали монголы из своих катапульт и баллист, не могли причинить горожанам серьезного вреда, поэтому-то и взять Колодяжин было нелегко.

Два города — Кременец и Данилов — монголы вообще не стали осаждать. Батый увидел, что их «невозможно прияти ему»⁵⁰. Оба города были расположены на очень высоких (до 50 м) холмах, склоны которых в ряде мест были круче 45°⁵¹. Чтобы разбить стены Кременца и Данилова, нужно было в них попасть камнями, выброшенными из катапульт почти под прямым углом, а для этого следовало поднять стенобитные машины на высоту современного 20-этажного дома. Сооружение башен таких размеров было делом чрезвычайно затруднительным, практически невозможен был и подкоп под город. Стены Кременца и Данилова можно было, конечно, взорвать с помощью фугасных снарядов «те хо пао». Но такими снарядами, очевидно, весной 1241 г. войско Батыя не располагало.

Монгольские походы на Русь в 1237—1238 и 1239—1241 гг. принесли стране неисчислимые бедствия. Завоеватели захватили и сожгли многие крупные, средние и малые русские города, преодолев их оборонительные системы. Уже осенью 1237 г. ими были взяты Пронск, Белгород-Рязанский и Ижеславец, в декабре 1237 г. пала Рязань, в январе 1238 г. — Москва. Летописцы отметили, что только за февраль 1238 г. татарами было захвачено 14 городов Владимиро-Суздальской земли. Среди них: Суздаль, Владимир-на-Клязьме, Ростов, Городец-на-Волге, Переяславль-Залесский, Галич-Мерский, Юрьев-Польский, Дмитров, Кашин, Тверь, Волок-Ламский, Кснятин⁵². Примерно в то же время пали Боголюбов, Стародуб-Суздальский, Углич, Кострома, Плес, Юрьевец⁵³. «И несть места ни вси, ни сел, тацех редко, иде же не воеваша на Суждальскои земли»⁵⁴, — скорбно заметил летописец. Такой же погром испытала на себе и Юго-Западная Русь в 1239—1241 гг. «И что много считати? Един по единому, многое множество, безчислено русских градов взял (Батый. — О.Р.) и всех поработи, и воеводы своя посажа»⁵⁵, — записал южнорусский летописец. Пали мощнейшие крепости: Чернигов и Переяславль-Русский, Галич и Владимир-Волынский, Киев — один из крупнейших городов Европы.

Ужасающие картины разгрома русских городов рисуют летописи. «Татарове же взяша град их Рязань... и пожгоша весь, а князя великаго Юрья Ингворовича убиша, и княгиню его, и иных князей побиша, и мужи их, и жен, и детей, и черньца, и черници, и ерея емше, овых разсекаху мечи, а других стрелами состреляху и во огнь вметаху, а иныа емлюще вязаху, и груди возрезываху, и жолчь вымаху, а с иных кожи одираху, а иным иглы и щопы за ногти биаху, и поругание черницам, и поподьям, великим же княгиням, и болярыням, и простым женам и девицам пред матерями и сестрами творяху... много же святых церквей огневи предаша, и монастыри и села пожгоша, а имение их поимаша»⁵⁶.

То же самое повторилось и при взятии татарами Владимира-Залесского, где монгольские воины уничтожали «от уного и до старца,

⁵⁰ ПСРЛ, т. II. М., 1962, с. 786.

⁵¹ См.: Раппопорт П.А. Военное зодчество западнорусских земель..., с. 34, 101, 112, 162.

⁵² ПСРЛ, т. I, с. 464; т. X, с. 109.

⁵³ Повесть о разорении Рязани Батыем. Список Хронографа 1599 г. — В кн.: Воинские повести Древней Руси, с. 28.

⁵⁴ ПСРЛ, т. I, с. 464.

⁵⁵ ПСРЛ, т. X, с. 117.

⁵⁶ Там же, с. 106.

- 88 -

и до сущаго младенца... овы же ведуще босы и без покровен в станы свое, издыхающа мразом»⁵⁷.

Страшному разгрому подвергли монголы и Юго-Западную Русь. Проезжающий через нее в 1245 г. посол римского папы Иннокентия IV Плано Карпини писал: «...они (татары. — О.Р.) пошли против Руссии и произвели великое избиение в земле Руссии, разрушили города и крепости и убили людей, осадили Киев, который был столицей Руссии, и после долгой осады они взяли его и убили жителей города; отсюда, когда мы ехали через их землю, мы находили бесчисленные головы и кости мертвых людей, лежавшие в поле; ибо этот город был весьма большой и очень многолюдный, а теперь он сведен почти ни на что: едва существует там двести домов, а людей, тех держат они в самом тяжелом рабстве»⁵⁸.

Многочисленные археологические изыскания в древнерусских городах подтверждают сведения письменных источников⁵⁹.

Захват татарами русских городов стал возможен благодаря применению завоевателями китайской метательной техники и многократному превосходству в численности войска.

Разгромив русские города, монголы поставили под угрозу уничтожения и сельское население, которое они лишили убежищ, а также снабжения орудиями труда, ранее поступавшими из городов. Страшному разрушению подверглось ремесленное производство⁶⁰. Была нарушена система управления областями, наступило полное «земское неустройство». Огромный урон был нанесен и развитию культуры.

Монгольские завоеватели приложили в дальнейшем немало усилий к тому, чтобы русские города не смогли возродиться из руин и пепла. По подсчетам В.В. Каргалова, во второй половине XIII в. татары «не менее 15 раз вторгались в Северо-Восточную Русь, причиняя новые и новые опустошения. Город Переяславль-Залесский за это время они разрушали 4 раза, Муром, Суздаль и Рязань — по 3 раза, Владимир-на-Клязьме — 2 раза (да еще трижды враги опустошали его окрестности)»⁶¹. И несмотря на все это, русские города вновь были отстроены и восстановлены. Они превратились в важнейшие форпосты борьбы «с Золотой Ордой. Именно городское население Северо- Восточной Руси внесло в XIV—XV вв. огромный, неоценимый вклад в дело объединения отдельных русских земель в единое Российское централизованное государство. Благодаря городам Северо-Восточной Руси в первую очередь стала возможной победа на Куликовом поле.

⁵⁷ ПСРЛ, т. I, с. 464.

⁵⁸ Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М., 1957, с. 46-47.

⁵⁹ См., например: Каргер М.К. Древний Киев, т. I, М.–Л., 1958, с. 496-508.

⁶⁰ См.: Рыбаков Б.А. Ремесло Древней Руси. М., 1948, с. 525-538.

⁶¹ Каргалов В.В. Свержение монголо-татарского ига. М., 1973, с. 47.

С Вашими замечаниями и предложениями можно зайти в Трактиръ или направить их по электронной почте.
Буду рад вашим откликам!