УКРЕПЛЕНИЯ ВЛАДИМИРА И ЦЕРКОВЬ СПАСА

ЗОДЧЕСТВО СЕВЕРО-ВОСТОЧНОЙ РУСИ
XII - XV ВЕКОВ

Важнейшим мероприятием Владимира Мономаха по укреплению независимости Ростовской земли было сооружение крепости Владимира на Клязьме. Значение этой реки, как важного стратегического рубежа для обороны княжества со стороны Муромо-Рязанской земли, было оценено во время борьбы с вторжением Олега Святославича в 1096 г. Именно здесь, на Клязьме, Олег расположил свои войска, готовясь вероломно нарушить мир и нанести удар по Суздалю. Видимо, в начале XII в. вниз по течению Клязьмы в сторону Муромской земли возник ряд укрепленных городков, в частности Стародуб и Гороховец. Но важнейшей крепостью стал ближайший к Суздалю Владимир (рис. 6).

Здесь высокая береговая гряда левого берега Клязьмы, начинающаяся от устья Нерли, достигает наибольшего подъема — до 50 м над зеркалом реки. Отсюда, с вершины плоского плато, можно было далеко видеть заречное пространство и хорошо просматривались подступы к городу с севера и востока. С юга плато обрывается к Клязьме крутыми, неприступными склонами. С севера оно также ограничено крутыми откосами долины речки Лыбеди. В целом плато образует как бы треугольник с основанием в высокой западной части и вершиной, обращенной к востоку, куда плато полого понижается. В этом треугольнике самой природой выделена и особенно защищена средняя часть площадью 36,25 га. С востока, от Клязьмы, здесь идет глубокий овраг, с запада среднюю часть плато отделяет глубокая амфитеатрообразная впадина в южном склоне, а со стороны Лыбеди плато прорезает овраг.

Это плато, где еще в первые столетия нашей эры размещалось городище, занимавшее его юго-западный угол¹, Мономах и избрал для постройки крепости, названной им своим именем; ее оборонительные сооружения должны были лишь усилить выгодные естественные качества местности. Работы по сооружению владимирской крепости были начаты, видимо, во время приездов Мономаха на север в 1099—1102 гг. и закончены в его последний приезд в 1108 г. «Того же лета свершен бысть град Владимер Залешьский Володимером Мономахом, и созда в нем церковь камену святаго Спаса»². Это была очень большая военно-инженерная стройка. По западной

границе был насыпан вал, вероятно, усиленный рвом, соединявшим вершину северного оврага с упомянутой южной впадиной. Сейчас от вала сохранился очень деформированный северный отрезок, носящий название Троицкого (по находившейся рядом позднейшей Троицкой церкви). С восточной стороны также был сооружен вал со рвом, тянувшимся от северного оврага к южному обрыву. Теперь от восточного вала сохранился участок в северо-восточном углу плато, по Пролетарской улице. Он носит название Ивановского вала (по Ивановским воротам, находившимся в этом валу по оси улицы III Интернационала; рис. 7). По северной и южной кромкам плато валов но сохранилось — они были срыты. На «чертеже» 1715 г. (рис. 8) по всему периметру города Мономаха показаны деревянные стены с башнями³. Валы на южной и западной кромках плато были рассыпаны в 1803—1804 гг.⁴ Общее протяжение насыпного вала и деревянных стен составляло более 2500 м. Уцелевшие части валов высотой около 7 м с основанием в 20 м достаточно ясно характеризуют масштаб работ,

занявших, видимо, два строительных сезона и потребовавших мобилизации тысяч людей и сотен подвод.

Разрез лучше сохранившегося восточного, так называемого Ивановского вала крепости, идущего вдоль нынешней Пролетарской улицы⁵, показал, что он покоится на небольшом (7—30 см) культурном слое с керамикой XI— XII вв.

Слой этот спускается и по склону наружного рва (глубиной 14—17 м от вершины вала). Это свидетельствует, что здесь ров смыкался с естественным оврагом.

Вал сложен из легкого суглинка, совпадающего с местным материковым грунтом. Его насыпка осуществлена в несколько приемов: сначала была устроена насыпь, лежащая ближе к внутренней части вала, а затем сделаны подсыпки к наружной стороне из горизонтальных уплотненных слоев грунта. Внешнюю же — лицевую часть вала составляет забивка из суглинка. Возможно, что снаружи у вала была неширокая (около 1 м) берма. Никаких внутренних деревянных конструкций вал не имеет, как это было установлено и для вала Суздаля. Позже (в конце XV в.— начале XVI в.) для расширения верхней площадки вала его усилили мощной подсыпкой с внутренней стороны.

Насыпка северной линии валов разрешила одновременно вопрос о снабжении города водой. Наблюдения геолога А. А. Добролюбова показали, что в древнем рельефе мономахова города был значительный овраг глубиной до 6 м, пересекавший его северную часть примерно по середине (по линии Кремлевской улицы) и выходивший к Лыбеди. Закрытие валом устья этого оврага

превратило последний в замкнутый бассейн. След бассейна сохранялся еще в XVII в. — на «чертеже» 1715 г. показано огражденное тыном «озеро», от которого по сторонам оврага идут линии жилой застройки (см. рис. 8). Возможно, что краем этого древнего водоема являлся существовавший до недавнего времени Троицкий (пли Воронцовский) пруд. Посередине восточной и западной линий валов находились проездные башни с мостами через рвы. Возможно, что западные ворота уже в это время получили название Торговых, так как они выводили к Муромскому спуску на Клязьменскую пристань.

Сведения о том что на Троицком (западном) валу мономахова города были находимы камни «от старинной башни»⁶, обследованием не подтвердились.

Сооружение крепости Владимира на подступах к Ростовской земле со стороны чернигово-рязанского порубежья как бы предваряло основание Москвы⁷.

Как свидетельствует приведенный текст Львовской летописи, одновременно с постройкой крепости Мономахом была поставлена первая во Владимире каменная церковь Спаса. Много путаницы вносят в этот вопрос поздние княжеские родословцы. Так, в родословце Комиссионного списка Новгородской I летописи «А се князи Русьтии» мы читаем: «Сын Володимеров [Всеволодов] Мономах, правнук великого князя Володимера. Сий поставил град Володимерь-Залешьскый в Суждальской земле, и осыпа его спом и созда первую церков святаго Спаса, за 50 лет до Богородичина ставления [т. е. до постройки Успенского собора]»⁸. Литературная история этой летописной статьи в целом далеко не выяснена. Однако ясно, что ее автор не имел под руками летописных источников с точными датами названных сооружений и прибегнул к сомнительному приему «круглых цифр». Если считать, что под «ставлением» разумеется закладка Успенского собора (т. е. 1158—50=1108 г.), то дата совпадает со Львовской летописью; если же «ставление» — это окончание постройки собора (1160 г.), то дата соответственно изменится (1110 г.). Группа поздних летописных сводов, генетически связанная в данном сюжете со статьей Новгородской I летописи (Хронограф редакции 1512 г., летопись Авраамки, «Русский времянник»), сообщает маловероятную версию, что храм Спаса был построен Мономахом якобы уже после его вокняжения в Киеве: «И в лето 6625 [1117 г.] постави в Володимери церковь камену святаго Спаса и отъиде на Киев»⁹. Мы отдаем предпочтение более вероятной дате Львовской летописи — 1108—1110 гг.; постройка храма была, видимо, осуществлена по окончании сооружения крепости.

Родословец Супрасльской летописи, повторяя данные родословца Новгородской I летописи, сообщает и о месте, где была построена церковь Спаса: «...Приде князь Владимер Манамах ис Киева же во Володимерь град и постави церков камену святаго Спаса у Златых врать, а сам поиде в Киев...»¹⁰. Далее текст сообщает о постройке церкви Георгия Юрием Долгоруким, которая также стояла неподалеку от Золотых ворот. Топографические подробности этого текста, подкупающие своей определенностью, позволяли предполагать, что и княжеский двор Мономаха, очевидно, связанный с княжеским храмом, находился вне княжеского города — на неукрепленных высотах к западу от него, скорее всего на месте позднейшей (1164 г.) церкви Спаса, построенной Андреем Боголюбским. Так полагали, следуя летописным приурочениям, и мы¹¹.

8. «Чертеж» Владимира 1715 г.

1 — Федоровский монастырь; 2 — Ивановский мост; 3 — Ивановские ворота; 4 — Рождественский монастырь;
5 — Дмитриевский собор; 6 — церковь Воздвижения на Торгу; 7 — Успенский собор; 8 — колокольня
Успенского собора (ворота детинца); 9 — Торговые ворота; 10 — Успенский Княгинин монастырь;
11 — вал 1158 г.; 12 — Золотые ворота; 13 — Георгиевский монастырь; 14 — Спасский монастырь;
15 — церковь Николы в Галеях; 16 — церковь Вознесения.

Однако археологические разведки (1953 г.), предпринято в районе существующего храма Спаса (конца XVIII в.), к западу и северу от него, показали, что в этом участки нет никаких следов мономахова строительства, которое, как и в Cуздале, было, несомненно, и здесь кирпичным (см. гл. XVIII).

Едва ли мономахов двор находился где-либо в северо-западной части западной трети Владимира, так как этот район менее выгодно расположен по сравнению с высоким участком на южной кромке плато. Вероятнее полагать, что в позднее время, когда оформлялись цитированные летописные источники, столь «точно» определившие место храма Мономаха, эта постройка ужо исчезла с лица земли, и даже место ее было забыто; при определении же его исходили из местоположения сохранившейся одноименной церкви Спаса 1164 г., действительно стоявшей около Золотых ворот.

Скорее всего, храм 1108 г. находился не вне укреплений мономаховой крепости, как нам представлялось ранее, но в их черте, и поиски его остатков являются задачей дальнейших археологических разведок.

Пока можно лишь предполагать, каким был этот памятник. Здесь, в маленьком «пограничном» городке, когда еще ничто не предвещало его быстрого расцвета, едва ли был сооружен большой храм типа Суздальского собора или Спаса на Берестове, посвящение которого было повторено во Владимире.

Вспомним, что и Суздальский собор был меньше своего киевского «образца» — «великой церкви» Печерского монастыря. Поэтому вероятнее предполагать, что это был небольшой четырехстолпный храм княжеского двора, того типа, который мы увидим позже в строительстве Юрия Долгорукого и который быстро станет характерным для зодчества и других княжеств XII в. Видимо, это была кирпичная постройка, аналогичная по своей технике Суздальскому собору Мономаха.

В ряде мест Среднего города при раскопках или земляных работах встречались единичные куски плинфы, сближающиеся с кирпичом времени Мономаха. Так в культурном слое, вскрытом в подошве восточного Ивановского вала Среднего города, был найден обломок кирпича толщиной 3,8 см, а в подсыпке, сделанной из культурного слоя, снятого со смежных участков, встречен кирпич толщиной 3,5 см. Эти случайные находки свидетельствуют о наличии производства кирпича и построек из него во Владимире начала XII в.

С Вашими замечаниями и предложениями можно зайти в Трактиръ или направить их по электронной почте.
Буду рад вашим откликам!